Читаем Сулла полностью

Видимо, надеясь взять Пирей решительным натиском, Сулла заготовил длинные лестницы и повел свои легионы на штурм пирейских стен. Однако воины Митридата храбро защищались, и после титанических усилий, подвигов и неудач Сулле стало ясно, что без осадных работ не обойтись. Тогда он приступил к правильной осаде. Отступив в Элевсин и Мегары, он занялся сооружением осадных машин. Все необходимые материалы и рабочих он получил из Фив, но так как многие машины рушились под своей тяжестью или сгорали, подожженные врагами, вскоре для них не стало хватать дерева. Тогда Сулла, не испытывая никаких сомнений, приказал вырубить две рощи, которые к тому времени уже прочно вошли в историю философии – Академию и Ликей (Плутарх. Сулла. 12.4; Аппиан. Митридатика. 30.121). Это был первый из тех поступков, абсолютно хладнокровно совершенных римским полководцем, которые повергли в шок всю Элладу, уже привыкшую к тому, что она своим культурным наследием «победителей диких пленила». Одновременно с этим солдаты Суллы сооружали огромную земляную насыпь, предназначенную для размещения осадных машин. На ее сооружение пошли камень, дерево и земля, полученные из разрушенных Суллой до конца Длинных стен. Работы были столь масштабными, что, если верить Плутарху, только на сооружении осадных машин были задействованы десять тысяч пар мулов (Сулла. 12.3).

Тем временем из Италии пришли удручающие известия: верх в Риме взяли враги Суллы во главе с Марием и Цинной, а сам он объявлен вне закона (об этом речь пойдет ниже). Это означало, что рассчитывать на какое-либо финансирование военных действий не приходится и, более того, следует ожидать прибытия преемника по командованию. Второе было не так страшно – Сулла располагал армией, которая уже однажды продемонстрировала, что готова с оружием в руках отстаивать его интересы и, разумеется, свое право на военную добычу. А вот источник, из которого можно было черпать денежные средства, нужно было найти незамедлительно, тем более что события показывали – осада Афин и Пирея будет долгой, нелегкой и дорогостоящей. Решение было найдено простое и, с точки зрения греков, ужасающее: взять деньги из сокровищниц наиболее почитаемых святилищ Эллады.

В первую очередь пострадал храм Зевса Олимпийского, где сокровищ было особенно много; меньше дали храм Асклепия в Эпидавре и храм Аполлона в Дельфах, сокровища которого были основательно разграблены фокидянами (Диодор. XXXVIII. 7; Павсаний. IX. 7. 4). Однако и в Дельфах еще оставалось чем поживиться. Так, оттуда была взята серебряная бочка – последняя оставшаяся невредимой из четырех, некогда пожертвованных Аполлону знаменитым лидийским царем Крезом (Геродот. I. 51). Эта бочка была так велика и тяжела, что ее пришлось разломать на куски и в таком виде нагрузить на вьючных животных (Плутарх. Сулла. 12.9). Дельфийские жрецы пытались повлиять на Суллу. По рассказу Плутарха, он написал дельфийским амфиктионам, что сокровища бога лучше перевезти к нему, поскольку у него они будут целее, а если он и воспользуется ими, то возместит взятое в прежних размерах. «Вслед за тем он послал туда своего друга, фокидянина Кафиса, приказав ему принять каждую вещь по весу. Кафис прибыл в Дельфы, но не решался прикоснуться к святыням и пролил много слез, оплакивая при амфиктионах свою участь. И когда кто-то сказал ему, что слышал, как зазвучала находящаяся в храме кифара, Кафис, то ли поверив этому, то ли желая внушить Сулле страх перед божеством, написал ему об этом. Но Сулла насмешливо ответил, что удивляется Кафису: неужели тот не понимает, что пением выражают веселье, а не гнев, и велел своему посланцу быть смелее и принять вещи, которые бог отдает с радостью» (Сулла. 12.6–8). Пожалуй, Плутарх не прав, когда говорит, что Сулла ответил насмешливо – он в данном случае говорил не как циник [921]или атеист; это был ответ человека, самообладание которого основывалось на непоколебимой вере в свое счастье, felicitas, в то, что сами боги желают, чтобы он позаимствовал необходимые деньги из их храмов. [922]

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии