Читаем Сулла полностью

К этому нужно добавить, что Сулла не уклонялся и от проблемы долгов: он не только поостерегся вернуться к распоряжениям, принятым в предыдущие годы, чтобы их уменьшить, но занялся составлением законов, которые бы предохраняли от того, чтобы феномен не принял снова пропорции, угрожающие экономическому и социальному равновесию Города: он заставил принять, в частности, закон о залоге, который дополнял уже используемое в предыдущие десятилетия положение, направленное на освобождение дебитора от слишком большой власти кредитора. Закон Суллы был направлен на лимитирование задолженности, запрещая кому-либо ручаться за кредит более 20 000 сестерциев для одного дебитора по отношению к одному кредитору в одном и том же году.

Все эти реформы были бы неполными, если бы они не сопровождались приведением в порядок религиозных дел. Здесь тоже эти вопросы были урегулированы с помощью закона. Коллегия понтификов, без сомнения, с V века потеряла часть своих полномочий с публикацией законов и юридических формул, обладателями которых изначально были ее члены, но эти священники были еще значительными личностями, компетентными в юридических и административных областях. Ответственные за большое число культов, лишенных собственного духовенства, они были необходимы магистратам, которым диктовали ритуальные формулы во время посвящений или жертвоприношений и вмешивались в некоторые юридические процедуры (для регламентирующих форм адаптации, свадьбы, завещания). И великий понтифик, самый важный из них, располагавший официальным жилищем на Форуме (в непосредственной близости от дома весталок — нес ответственность за шестерых девственниц, посвященных Весте), указывал для каждого года значительные события и таким образом образовывал архивы (Анналы), послужившие древним историкам. Коллегия состояла из девяти членов; Сулла увеличил ее до пятнадцати.

Что касается авгуров, читавших предзнаменования во имя государства, их число тоже увеличилось с девяти до пятнадцати. Посредством интерпретации, даваемой ими знакам, они были в контакте с божеством, что придавало им особую значимость. Проявленная Суллой настойчивость в требовании по возвращении с Востока восстановить его в должности авгура позволяет оценить политическое и религиозное влияние сана, одним из самых знаменитых носителей которого в последующие годы был сам Цицерон.

Конечно, увеличение носителей сана основывалось на констатации новых потребностей, созданных увеличением числа магистратов; конечно, оно позволяло ввести туда новых членов для участия в римской политической жизни. Но закон Суллы также изменил условия приема, заменив выборы кооптацией, что возвращало этих священников к патрицианской традиции. Один великий понтифик продолжал избираться, и в этом 81 году им был Квинт Цецилий Метелл Пий, обратившийся к выборам, чтобы заместить Квинта Муция Сцеволу, погибшего в предыдущем году при известных обстоятельствах.

Вмешательство Суллы в религиозную область было также отмечено особенно важной муниципальной активностью. Сулла посвятил храм Венере Феликс, а другой — Беллоне, строительство которых он осуществил. В особенности Капитолий, разрушенный пожаром летом 83 года, получил преимущество начать реконструкцию великого храма Юпитера Капитолийского, завершающего пункт триумфального кортежа, главного святилища Рима. Речь шла об огромном строении 3300 кв. м, передняя часть которого, пронай, состояла из трех рядов по шесть колонн (по этой причине храм назван шестиосновным), в то время как его три зала были посвящены трем божествам, «капитолийской триаде»: Добрейшему и Величайшему Юпитеру (Jupiter Optimus Maximus) в центре, справа — Минерве, слева — Юноне. Ворота были из бронзы, так же, как и большая статуя высшего бога на квадриге, которая венчала фронтон. Но диктатор должен был среди прочего заботиться о реконструкции храмов Юпитера Феретрийского в Фидах (вблизи которого он приказал, конечно же, воздвигнуть триумфальный монумент, основание которого, найденное во время раскопок Via del Маге, выставлено сегодня в музее Капитолия) и Венеры Эрицины. Он должен был также задумать новый Табуларий (архивы государства), занимающий на северо-восточной части Форума склоны холма и чьи структуры фундамента, состоявшие из огромных блоков туфа, еще заметны. Пожар Капитолия, сообщение о котором он получил одновременно со своей победой, не мог быть не воспринят как знак богов: он давал Сулле случай полностью восстановить священный холм, где Ромул разместил первый Рим.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии