Судороги

– И вот тут я начинаю думать. Наконец-таки! Какой же у меня парламентер существует? А теперь вспомните. Как маленькие дети любят кататься на дверях в квартире. Их все бабушки за это гоняют, типа слезь с двери, а то петли расшатаешь! И это та же самая плоскость, только вертикального типа. И вот тут рождается мысль: распорка! Силовой статический принцип второго порядка! Вот он-то как раз и послужит мне в этом! Конечно, я не говорю о себе как о каратисте. Вы понимаете, я же всего лишь ученый. Так вот, распорка и служит как раз вот таким вот парламентером. Вот где хранится тайна жесткой системы! Жесткое управление миром и жесткая система вполне выводит на консолидацию с внешним миром. Добавлю – для иммуноандроида! Это работа с Системой. Ну а момент уже никуда тут не денется. Будет работать сугубо в горизонтальной плоскости, да еще и спасибо скажет. Поэтому я могу работать со всеми плоскостями куба, так как это рабочие плоскости. А физическая культура заполняет оставшиеся нерабочие промежутки. У каратэ поэтому есть правило. Правило взаимодействия. То есть взаимодействия эндогенных и экзогенных плоскостей с целью выхода на консолидацию общего пространства. Конечно, при угле в сорок пять градусов распорка исчезает на пятьдесят процентов, при девяносто вообще уходит, но в таком случае, я и работаю с плоскостями. Но блок-контрудар по отношению реципиента в сорок пять градусов – это рабочий угол.

– Ну хорошо, Альфред. Ну а такие системы как бокс, кикбоксинг? С точки зрения плоскостей? – задал вопрос Алексей.

– Да не вопрос! Отвечу! – продолжил Росс. – Дело в том, что про их отличия всегда говорят одно и то же. Что, мол, в кикбоксинге участвуют ноги. Это, конечно, правда. Это все равно что на вопрос «как работает трансформатор?» ответить: «уууууууу!». Вот попробуй, возрази!

Все рассмеялись, а Росс продолжил:

– Логика второго порядка указала на принципы построения соответствующих этой системе движений. А именно задача импульса и многоуровневое вращение. Поэтому кикбоксер буквально «зацепился» кистями рук за верхнюю плоскость, где плечевой пояс и локти у него оказались свободны. Это дает ему возможность создать псевдоволну, раскручивающую импульс. Ну а далее, работа сугубо эндогенных плоскостей. Правда несколько он берет все-таки экзогенных. Да и то, на фронтальной плоскости куба. Поэтому у него существует правило преобладания. И вин-чунь сугубо эндогенная система. Две плоскости экзогенные только во внимание берет. И здесь тоже правило преобладания действует.

– Казалось бы, – заметила Стэлла, – Какие разные системы, а правило одно.

– Да, Стэлла, – продолжил Росс, – именно так. А что касается бокса, то все не так просто. Пружина и импульс тут, конечно, играют ключевую роль. А теперь вспомните детство! Я не обращаюсь к тем, кто из него не выходил, – и Альфред с доброй улыбкой взглянул на Нечаева.

Нечаев только пожал плечами и вздохнул:

– Ладно, ладно, Альфред! Не выдавай всех моих секретов!

– Так и быть, Александр Павлович, не выдам! – и Альфред продолжил. – Так вот вспомните, как в детстве стреляли друг в друга за кухонным столом, поедая одновременно, с большим аппетитом, арбуз, его косточками? Вспомнили? Правильно – зажимали косточку между двумя пальцами! Так вот таким же точно образом, в боксе работают и две плоскости – верхняя и нижняя. Это позволяет предавать движениям свойство выстрела. Примерно так. Бокс особенно движения не раскручивает, что характерно для кикбоксинга. Движения в плоскости – это движения в пространстве. Интересно было бы подчинить себе пространство. Но в данном случае, это мы делаем только первый шаг.

– Вы хотите сказать, что подчинение пространства возможно? – задал вопрос гость, который еще не всем представился, кроме Анны.

– Да, молодой человек, – ответил Росс.

– И это будет иммунизацией пространства? – произнес гость.

– Возможно, что именно так, – ответил Росс и добавил. – А Вас, я вижу, что-то смущает? Кстати, мы так и не познакомились. Вернее, Вы уже знаете меня, но я не имею чести знать Вас. Как Ваше имя?

– Меня зовут Иваном, – ответил Иван – Да, Вы правы, меня многое чего смущает.

– А что именно? – задал вопрос Нечаев. – Поконкретнее, пожалуйста.

– Александр Павлович, Альфред, – вмешалась Стэлла, – просто Иван более чем свидетель того, о чем мы с Вами говорим.

– Ах, даже вот как! – произнес Альфред. – И что же? Какой вывод?

– Я, конечно, не знаю дальнейшую Вашу цель, – начал Иван, – но возврата к тому, что я пережил, не будет. Я лично более не желаю. Я лично знал иммуноандроида. Потому что я лично его создал! Да-да, именно так! Но все кончилось полной трагедией. Готовы ли мы к таким вот открытиям? Я думаю, что это все преждевременно.

– Иван рассказал нам свою историю, – произнесла Стэлла, – Я не могла ему не верить. Как-нибудь я расскажу вам ее. Разумеется, с разрешения Ивана. Ведь он потерял своего друга и ее, ту, которую создал. Его звали Кирилл, а ее, иммуноандроида, Джессикой. Потерять разом двух людей – по-моему слишком. Как Вы считаете?