Судебные прецеденты для практикующих юристов

Существует прочный стереотип о невозможности допроса защитника кем бы то ни было и о каких бы то ни было обстоятельствах. Он связан с существованием адвокатской тайны, установленной в интересах клиента. Однако, безусловно, клиент не должен быть ущемлен в своем праве на допрос защитника, располагающего информацией о нарушении прав подзащитного.

Правовая позиция Верховного Суда РФ

Как следует из материалов уголовного дела, в ходе судебного заседания стороной защиты было заявлено ходатайство о вызове и допросе в качестве свидетеля заключившего соглашение с родственниками подсудимого Ф. адвоката С., которого следственные органы, несмотря на ордер, при предъявлении Ф. обвинения не допустили к участию в этом следственном действии.

Суд при отсутствии возражений со стороны других участников процесса удовлетворил это ходатайство и допросил по указанному обстоятельству С., который подтвердил факт нарушения права Ф. на защиту во время предъявления обвинения.

В силу предписаний УПК РФ и ФЗ от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» деятельность адвоката предполагает защиту прав и законных интересов доверителя, в том числе от возможных нарушений закона со стороны органов дознания и предварительного следствия.

С этой целью адвокат присутствует при предъявлении обвинения его доверителю. Выявленные же им при этом нарушения норм уголовно-процессуального закона должны быть в интересах доверителя доведены до сведения соответствующих должностных лиц и суда, то есть такие сведения не могут рассматриваться как адвокатская тайна.

Таким образом, суд вправе, вопреки мнению государственного обвинителя, задавать адвокату вопросы относительно имевших место нарушений уголовно-процессуального закона, не исследуя при этом информацию, конфиденциально доведенную лицом до сведения адвоката, а также иную информацию об обстоятельствах, которая стала ему известна в связи с его профессиональной деятельностью.

Этот вывод корреспондирует с правовой позицией, сформулированной Конституционным Судом РФ в определении от 16 июля 2009 года № 970-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гаврилова Александра Михайловича на нарушение его конституционных прав пунктом 3 части третьей статьи 56 УПК РФ».

Источник судебной практики: Определение Военной коллегии Верховного Суда РФ от 16 февраля 2012 года № 205-О12-2.

Место публикации: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 8.

Подсудимый вправе допрашивать свидетелей, показывающих против него

В повседневной практике суды нередко прибегают к незаконному оглашению показаний неявившихся свидетелей и потерпевших на основе расширительного толкования закона. Однако это недопустимо, поскольку нарушает право защиты на непосредственное исследование доказательств обвинения.

Например, Верховным Судом РФ было признано незаконным отнесение нахождения свидетеля в местах лишения свободы к «иным чрезвычайным обстоятельствам, препятствующим явке в суд» (Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 05.2013 № 26-О12–6 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. № 6). Аналогичная позиция высказана применительно к незаконному оглашению показаний свидетеля, находящегося на лечении (Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 18 июня 2013 года № 22-АПУ13–1 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2014. № 2). При этом в одном из последних опубликованных решений отмечено на неиспользованные судом возможности видеоконференцсвязи (Постановление Президиума Ставропольского краевого суда от 16.01.2017 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 8).

Самое главное условие для оглашения показания свидетелей состоит в том, что обвиняемому должна была быть предоставлена возможность их оспорить в ходе очной ставки, причем проведенной обязательно с участием защитника.

Правовая позиция Европейского Суда по правам человека

Европейский суд ранее подчеркивал значение стадии предварительного следствия для подготовки уголовного разбирательства. (…) В то же время обвиняемый часто оказывается в особенно уязвимом положении на этой стадии (…), поскольку (…) законодательство имеет тенденцию ко все большему усложнению, особенно в части сбора и использования доказательств. В большинстве случаев эта особая уязвимость может быть надлежащим образом компенсирована только помощью адвоката. (…) Таким образом, нет оснований полагать, что в отсутствие правовой помощи заявитель мог понимать процедуру очной ставки и эффективно осуществлять свое право на допрос «свидетеля». (…) Кроме того, Европейский суд отмечает, что очная ставка проводилась следователем, который не отвечал требованиям независимости и беспристрастности и обладал широкими дискреционными полномочиями по снятию вопросов во время очной ставки. (…) С учетом вышеизложенного в настоящем деле процедура очной ставки не являлась адекватной заменой допроса сообвиняемого в открытом судебном заседании.