Судьбы Серапионов

(Начало августа 1963 г.).

Дорогая Елизавета Григорьевна,

Спасибо, что ты нас не забываешь. Я уже давно в Переделкино и даже успел съездить на Балтику, дней на десять — так что был где-то неподалеку от тебя[1197], впрочем в Эстонии (Таллин) только одну ночь. Ездил на флот, военный и торговый. Здоровье — так себе. Частые головные боли, бессонница. Моих рассказов нет нигде, потому что я пишу роман[1198], который кончу только (надеюсь) в 1965. Впрочем, в журнале «Москва» будет мой новый рассказ «Лесные шаги». Фантастично. Прочти, м. б. он напомнит тебе наши милые серапионовские дни.

Читала ли ты неизданную переписку «Горький и сов. писатели»[1199]? Там много интересного, особенно для нас (т. е. серапионов).

А еще я вожусь со своим собранием сочинений, первый том которого должен выйти на днях. Второй лежит в цензуре.

Лида здорова (более или менее) и сердечно тебе кланяется. Дети и внучки — тоже. У меня теперь две внучки, потому что Коля женился (на Наташе Заболоцкой) и у них родилась дочь Катька. Ей два месяца.

«Инцидент», конечно, уже случился и со мной, хотя и мне не хочется этому верить. Самое большое огорчение — тяжелое (безнадежное) положение Всеволода Иванова. У него была операция (по поводу рака почки), а теперь — мозг и дело очень плохо[1200].

Вчера звонил Илья Григорьевич — в хорошем настроении. У него был, как он сказал, «разговор с хорошими выводами»[1201] — и когда я спросил, касался ли этот разговор «общих вопросов» (в литературе), он подтвердил и сказал, что выводы относятся именно к общим вопросам. Все это очень обнадеживает, правда?

Обнимаю тебя. Не собираешься ли в Москву?

В сентябре мы снова собираемся в Ялту.

Твой Веня.

4.

<декабрь 1963 г.>.

Дорогая Елизавета Григорьевна,

Спасибо за статью[1202] и за то, что ты написала о Мише[1203]. Это — очень хорошо. Я попробую показать твою статью в «Новом мире» с тем, чтобы возобновить попытку напечатать мою статью о Зощенко[1204]. Там объяснены причины того преступления, которое сделали с ним.

Мне понравилось и вступление к твоим запискам[1205] и тщательная библиография. Видно, как много ты сделала.

Воспоминания, конечно, надо продолжать. И французский период и — подробно — 20-ые годы.

У меня ничего нового. Работаю помаленьку, вожусь с новым романом, который называется (неслучайно) «Бессонница»[1206].

Вчера видел Илью Григорьевича. Он бодр, работает — и уже кончает — над последней частью, объявленной в «Новом мире»[1207].

Возможно, что в конце декабря мы с Лидой будем в Ленинграде. Тогда увидимся.

Обнимаю тебя.

Твой Веня.

5.