Судьбы

— А ты не спрашивал. Давай на меня бочку катить не будешь. Ты меня ни разу о дочери не спросил! — он повысил голос. — Я ничего плохого никому не делал! И не тебе меня судить, ты ее бросил, а я подобрал. Как бы мне плохо с Наташей ни было, я тебя вырастил. Только потом ушел, и то, из ее жизни, не из твоей. А ты решил отделаться деньгами.

— Осуждаешь?! — разговор пошел на повышенных тонах.

— Нет! Говорю, как вижу своими глазами, хотя, может, ты и прав. У тебя семья, женщина любимая. Видно, что любимая, и сын, которого еще поднимать и поднимать. Ты выбрал свою судьбу и стал счастливым, а я терпел и пил, и нет у меня другого счастья, как только внучка.

— Ты считаешь, что я смогу с этим жить?

— А как жил раньше?

— Она замуж вышла, говорила, что ее муж хочет удочерить девочку.

— Настю. У твоей дочери есть имя. Да, хотел, только не удочерил. Галя беременная, капризная, он уже и не рад, что женился. И пошло: «Настя принеси. Настя подай, Настя сделай». Только Насте всего девять лет. А потом потенциальный отчим на нее руку поднял. Галка ее тоже периодически поколачивала. Но так, типа воспитывала. А этот до синяков. Я вмешался. Не смог стерпеть. Так Галка в слезы и так разговор повела, что ты отказался, а им она тоже только лишний рот. Документы они не оформили, это придурок Галкин удочерять ее больше не хочет, вот я и забрал Настю к себе. Мы ей с Машей и как бабушка с дедом, и как отец с матерью.

— Так неправильно, отец.

— Знаю, а как правильно? Ты же умный, скажи.

— Кто такая Маша?

— Моя жена.

— Законная?

— Нет, это так важно?

— Важно, она воспитывает мою дочь!

— Ты себя слышишь?

— А ты себя? Ты вдруг всю эту информацию вывалил на мою голову, понимаешь, взял и вывалил.

— Ты при желании мог и раньше все узнать. Только желания не было.

— И как мне теперь жить?!

— Не знаю. Ты мальчик взрослый.

— Папа, у меня семья, сын. Понимаешь, сын. Любимый и единственный, я до сегодняшнего дня верил, что он у меня единственный. И как мне быть с Верой, я ее не оставлю, и если она уйдет, не переживу.

— Ты в истерику-то не впадай, и Веру не приплетай, никуда твоя Вера не денется. Она слушает, но не встревает, думает твоя Вера. И сына тоже не тронь. Я тебя ни к чему не обязываю и ни к чему не принуждаю. Просто сказал, как есть. Считаю, что ты знать должен. А дальше вы с женой поговорите, решите что-то. Вот что решите, то и будет. Я вам информацию сообщил, а дальше сами. Мы с Машей от внучки не отказываемся. Вырастим, выучим, в люди выведем. С тобой или без тебя — это уже другой разговор.

Саша курил одну за одной. Вера налила чай, поставила конфеты. Она так и промолчала весь вечер. Молча постелила свекру в большой комнате, молча переодевалась ко сну. Саша сидел на кровати.

— Я надеюсь, ты со мной еще не надумала разводиться?

— В процессе.

— Кто б сомневался! Может, ты меня выслушаешь? Может, поговорим?

— Да. Поговорим. Только ты меня выслушай для начала.

— Говори.

— Я беременна. Утром делала тест, две полоски.

— Ты совсем с ума сошла?! Вера, после кесарева еще не прошло даже полтора года! Это не срок, помощи нет, Данька на руках. А ты сообщаешь, что беременна. О чем ты думала?!

— Я?! О чем я думала?! Ложись спать, разговора не получится. Завтра поговорим.

— Вы что, все сговорились?! Да что же это такое? Папаша явился с новостями. Тут ты еще. И что мне делать со всем этим?!

— Спать. Ложись и замолчи, ты Даньку разбудишь.

— Еще скажи, что будешь рожать…

— Буду. С тобой или без тебя.

Она легла в постель и завернулась в одеяло. Было жутко холодно, аж зубы стучали. А он лежал под своим одеялом, отвернувшись от нее, и судя по дыханию вовсе даже не спал.

Потом встал и ушел на кухню. Через какое-то время Вера почувствовала запах табака.

====== Разговор ======

Вера лежала и все еще мерзла. Мерзла явно на нервной почве. Но постепенно начинала мыслить логически. Она вдруг поняла, что сказала о своей беременности рано. Ну, ему это сейчас, как серпом по одному месту. На него и так столько свалилось. Что же она наделала? Что хотела показать? То, что она и их сын должны быть на первом месте? В принципе, она то и сказала, а он ушел… Недалеко, конечно, но ушел. Не обнял ее, как она ожидала, не обрадовался будущему ребенку, а просто ее во всем обвинил. В чем обвинил? Что она обманом забеременела? Так и мысли такой не было.

Забеременела через внутриматочную спираль, а ставил спираль он. Следовательно он и виноват! Ой, опять ее мысли не в ту сторону пошли, и вообще, он в процессе участвовал ни чуть не меньше ее…

Только она зря все сказала, не в тот момент и не в то время.

Надо исправлять ситуацию. И его беспокойство по поводу дочери понять можно. Сама на него злилась, что он о дочери не думает, прямо как ее отец когда-то о ней. А она его ждала, все детство свое ждала.

Воспоминания накатили, и обиды всколыхнулись и поднялись, затопив кровью сердце. Она вспомнила, как тем летом, когда ей было-то всего пять лет от роду, Юрий Степанович вошел в этот самый двор и подозвал Витьку. Только Вера не знала, что он и есть Юрий Степанович, и воспринимала его сначала как совсем постороннего мужчину.