Судьба вселенца.

Уже через полчаса Питер лежал на самодельных носилках, которые по очереди несли его спасители. А еще через два часа оказался в старинном двухэтажном каменном доме в собственном поместье в окружении фройляйн Эльзы - молодой симпатичной женщины, оказавшейся его экономкой, и старичка - доктора, немедленно принявшегося за его лечение.

Во всю спину Питера разливалась огромная гематома. 

- Господин фон Коль! Вы везучий человек: позвоночник не травмирован, ребра целы, а гематому мы ликвидируем за две недели. Плохо, что Вы получили травму головы, а с ней и сотрясение мозга. Из-за этого - частичная амнезия. Думаю, в течение месяца все пройдет. Сейчас для Вас главное - покой и сон.

Питера покормили, вымыли в ванне, одели в длинную полотняную ночную рубашку и уложили в постель. Фройлян Эльза не отходила от него ни на шаг. Он решил, что она выполняет не только обязанности экономки, но и иногда согревает его постель. Правда сейчас ему было не до этого: спина продолжала болеть, голова - кружиться, а глаза - слипаться. За все три ночи, проведенные в лесу, он практически не спал, только иногда впадал в полуобморочное состояние. 

"Хорошо все, что хорошо кончается! Я среди людей, в собственном поместье, накормлен, вымыт, под присмотром врача, осталось только...",- больше Питер ничего не успел подумать, как к нему пришел оздоровительный сон.

2.

Яркий солнечный луч, проникший в щелку между неплотно сдвинутыми шторами на окне спальни, разбудил Питера. Открыл глаза и огляделся.

Кровать, на которой он лежал, стояла почти посередине спальной, была чудовищных размеров, застрелена не менее большой, толстой и мягчайшей пуховой периной. Такой же периной, только потоньше, он был накрыт сверху.

"Самочувствие, вроде бы, получше, чем вчера. Спина болит, но терпимо. Голова не кружится, хотя слегка подташнивает. Где же здесь у них удобства? Вчера меня куда-то водили, но в моем сумеречном состоянии я совершенно не запомнил дорогу. Посмотрю под кроватью."

Питер медленно, чтобы не вызвать головокружение, сел на кровати, спустил ноги на пол, которые оказались на шкуре какого-то животного, и осторожно встал.

"Терпимо!"

Опустился на колени и заглянул под кровать.

"Вот он, родимый!"

Перед ним красовался расписанный сине-желтыми цветами большой фарфоровый горшок. Быстро сделав свои дела, он накрыл горшок крышкой и задвинул его обратно под кровать. Не торопясь, встал и медленно прошел к ближайшей стене, на которой находилось окно. Раздвинул шторы, и солнце полностью осветило спальную.