Судьба Вайлет и Люка (ЛП)

— Не думай, что я самоубийца. Я уже говорила тебе, что выпрыгнула из окна не из-за этого… Я просто пытаюсь рассказать тебе, что меня беспокоит, единственным удобным для меня способом. Я не любительница знакомиться с людьми или впускать их в свою жизнь. Люк, ты практически единственный человек, которого я… — Я понятия не имею, как закончить это предложение, потому что все еще пытаюсь понять, что для меня значит Люк. — Ты видел в новостях… историю о моих родителях. Ну, после этого… после того, как они умерли, у меня почти никого не осталось. Только я и бесконечное количество приемных семей, которые давали мне крышу над головой, но не более того. Так я научилась заботиться о себе, и так было долгое время. Только я и моя жизнь.

— Значит, ты заботишься только о себе, — бормочет он мне в руку, и его голос звучит на удивление понимающе.

Я убираю руку от его рта и откидываюсь назад.

— Мне пришлось. Знаешь, с этим трудно иметь дело, особенно когда рядом никого нет. — Я не уверена, какой смысл или какую мысль я пытаюсь донести. Может быть, я пытаюсь отпугнуть его или просто объяснить, почему я больше не могу с ним сближаться.

— Я действительно понимаю это, — говорит он мне. — Мой отец бросил нашу семью, когда я был маленьким, и теперь он хочет вернуться в мою жизнь, и это тяжело.

— У меня было много отцов, — говорю я, делая воздушные кавычки. — И никто из них не хотел возвращаться в мою жизнь. Тебе повезло.

— Да, может быть. — Он смотрит на парковку перед нами. — Вайолет, если тебе когда-нибудь понадобится поговорить о том, что тебя беспокоит… я здесь. — Я могу сказать, что ему понадобилось много времени, чтобы сказать это, что делает это более значимым.

— Я не любитель поболтать, — говорю я. — Но спасибо.

— Тем не менее, — он поворачивает голову ко мне, — знай, что предложение в силе.

Я киваю, не зная, как реагировать на то, что он говорит — что у меня кто-то есть. Он хочет быть моим кем-то.

— Хорошо.

Он протягивает ко мне руку и заправляет прядь моих волос за ухо.

— Тем не менее, мы как бы отошли от темы о нас с тобой, и мне бы очень хотелось получить некоторые ответы о нас, прежде чем я потеряю это… Вчера вечером я был очень близок к тому, чтобы потерять самообладание.

— Я знаю, — говорю я, любопытствуя, как выглядит Люк, когда полностью теряет контроль. — Однако у меня проблемы с тем, чтобы сосредоточиться на сложных вещах, и, похоже, мы с тобой — сложная тема.

Он начинает улыбаться, но затем хмурится, выглядя взволнованным.

— Вайолет, я не знаю, что с нами делать… со всем, что случилось… что происходит.

Я недоуменно хмурюсь.

— Зачем тебе вообще что-то с нами делать? Почему бы просто не оставить все как есть?

Он отворачивается от парковки и смотрит на меня, даже для него напряженным взглядом.

— Из-за прошлой ночи. Я просто обычно так не поступаю. Валяю дурака, а потом обнимаюсь всю чертову ночь.

— Да, верно, — я пытаюсь пошутить, чтобы избежать напряженности, между нами. — Я думаю, мы уже установили, что ты был обнимашкой.

Он закатывает глаза, но улыбается.

— Только с тобой.

Я прикрываю глаза от солнца рукой.

— Что это значит?

— Это значит, что только ты когда-либо могла так добраться до меня. Разочаровывая меня и в то же время заставляя меня хотеть быть рядом с тобой. — Он спрыгивает с перил и вытягивает руки над головой, его рубашка задирается, и я еще раз могу разглядеть его пресс. Затем он опускает руки и протягивает руку ко мне. — Я думаю, пришло время сделать то, что нам нужно было сделать с первого дня нашей встречи.

— Ты имеешь в виду, когда я ударила тебя ногой по лицу? — Я чувствую, как мой желудок вращается, когда я вспоминаю первую ночь, когда я впервые встретила его, и как много с тех пор изменилось, как в хорошем, так и в плохом смысле — Что у тебя на уме?

Он сдерживает смех, когда я переплетаю свои пальцы с его, и он поднимает меня на ноги.

— Я собираюсь пригласить тебя на свидание.

Я давлюсь смехом, но понимаю, что он говорит серьезно.

— Боже мой, ты не шутишь?

— Конечно, я не шучу. — Он открывает стеклянную дверь. — Я не шучу.

Мы входим в гостиную, от которой исходит резкий запах из-за разбросанного повсюду мусора, и тут он закрывает дверь. Воздух затхлый, наверное, из-за того, что все курят, а на ковре что-то похожее на пролитое вино.

— Свидание? — спрашиваю я, когда он ведет меня через гостиную, отбрасывая карты и бутылки. — Действительно? Это кажется немного формальным, не так ли? Учитывая, что мы целовались, спали вместе, живем вместе, а потом все то, что ты сделал со мной прошлой ночью.

Он прижимает руку к сердцу, все еще держа мою руку, так что я тоже касаюсь его груди. Он держит ее там, когда открывает дверь в нашу спальню.

— Эй, не притворяйся, что тебе это не понравилось. На самом деле, я почти уверен, что именно ты предложила это.

— Я этого не делала, — говорю я ему. — Но мне это понравилось, из-за чего свидания кажутся еще более сложными. Я имею в виду, что мы должны делать? Сидеть и ужинать, пока мы болтаем о нашей жизни, когда все, между нами, так напряженно?