Судьба Вайлет и Люка (ЛП)

Однако я держу руки над головой, закрыв глаза и хватая ртом воздух. Другой рукой он приподнимает мой топ и стягивает с меня лифчик, соски высвобождаются и через несколько секунд его рот накрывает мою грудь. Я пропала. Тону в море желания и алкоголя, беспомощно падаю, когда теряю контроль, и мое тело воспламеняется. Я снова вскрикиваю, впиваясь ногтями в ладони, пытаясь избавиться от прилива адреналина, которого жаждала всю ночь. Я чувствую, как распадаюсь на части, впадаю в беспомощность, теряю контроль над всем, как все внутри меня распадается на части, и мой разум уносится прочь. Когда я возвращаюсь к реальности, я измучена, опустошена, но довольна. Люк больше не сосет мой сосок, а лежит рядом со мной, упершись локтем в матрас и положив голову на руку. Он ничего не говорит, просто смотрит на меня сверху вниз, его глаза блестят, его лицо наполнено неуверенностью, как будто он не уверен, или, может быть, даже сожалеет о том, что только что произошло.

— Прости, что у меня был выключен телефон, когда ты мне звонила, — тихо говорит он. — Я всегда выключаю телефон, когда играю в покер.

Я хочу сказать ему, почему я была расстроена, но даже пьяная, идея открыть ящик Пандоры, набитый моим прошлым, не кажется хорошей идеей.

— Прости, что заняла комнату. — Я одариваю его усталой улыбкой.

Легкая улыбка украшает его губы.

— Все хорошо. В любом случае, я вроде как намеренно спал на диване, потому что мне казалось, что тебе нужно личное пространство.

— Я думала, что мне это нужно… потому что я обычно так и делаю… — Я замолкаю, моргая от усталости. — Но я уже не так уверена в этом.

Он замолкает на мгновение.

— Если я тебе понадоблюсь… тогда я здесь.

У меня перехватывает дыхание, когда он протягивает руку и проводит пальцами по моим ребрам. Он стягивает мою рубашку вниз, прикрывая меня. Кажется, это лучшее, что кто-либо сделал для меня, и мне хочется обнять его, но мои руки слишком устали.

Я зеваю, алкогольная сонливость овладевает мной.

— Я думаю, что пойду спать, — бормочу я, переворачиваясь и практически подползая к подушке, чтобы рухнуть на живот. Он садится на край кровати и смотрит на дверь. — Можешь пойти туда, если хочешь. — Я снова зеваю. — Но я бы хотела, чтобы ты остался здесь… со мной… — Я едва могу понять, что говорю, но все, что я знаю, это то, что когда я в его объятиях, кажется, что все плохое ушло.

Люк

Я никогда не делал этого раньше. Никогда не отдавал девушке все и ничего не брал взамен. Я всегда был эгоистом, и в этом был смысл. Я хотел быть эгоистичным вместо того, чтобы быть обделенным.

После того, как Вайолет засыпает, говоря мне, что она хочет, чтобы я остался с ней, я сажусь на кровать, обхватив голову руками, и решаю, что делать. Я серьезно подумываю лечь с ней, обнять ее, заснуть, потому что я устал. Умственно. Но я не могу разобраться в своих мыслях, наполненных воспоминаниями, как она стонала, и тем, что все, что я хотел сделать, это снова заставить ее стонать. Потом она кончила, и выражение ее глаз было таким довольным, таким сексуальным, таким потрясающим. В этот момент в ней было так много внутренних эмоций: удовольствия, желания, нужности, и за этим было интересно наблюдать, потому что она никогда ничего не показывает. Это дало мне самый большой стояк, который у меня когда-либо был. Следующим шагом было бы трахнуть ее, вернуть контроль, получить от этого то, чего я хочу, но я не смог. Она пьяна. Я пьян. Это неправильно, и я не хочу так с ней поступать — это не то, как я хочу, чтобы было между нами.

Покачав головой, я встаю и иду к двери, оставляя комнату и ее спящую на кровати, потому что не уверен, что смогу сдержаться. Мне жаль уходить, но в то же время я слишком встревожен, чтобы оставаться.

Игра в карты все еще продолжается, но многие люди уже покинули квартиру.

— Повеселись? — спрашивает Сет с задумчивостью в глазах, глядя на меня оторвавшись от своих карт. Грейсон обнимает его, изучая свои карты. Когда он смотрит на меня, в его глазах читается обеспокоенность, и я задаюсь вопросом, знает ли он что-нибудь о Вайолет, например, что случилось с ее родителями.

— Так же, как и всегда. — Я обхожу стол, замечая, что Джона и Кензи ушли, и направляюсь к холодильнику. Я хватаю бутылку текилы и делаю глоток за глотком, позволяя обжигающей жидкости впитаться в каждую клеточку моего тела, надеясь снова стать тем, кем я был раньше, тем, кого я создал, чтобы избежать чьей-то собственности и контроля, как моя мама все время делала со мной. Но я больше не могу его найти. Я превращаюсь в кого-то другого, кто, как мне кажется, мне не нравится, если только я не целую Вайолет, и тогда кажется нормальным быть таким, отпускать, давать ей то, что она хочет, не быть тем, кто все контролирует, тем парнем, который делает что-то для других людей, который впускает людей в свою гребаную жизнь.