Судьба страха

– Нет-нет, – возразил Хеллер. – Это только машина, изобретение. Посмотрите в окуляр.

– Ни за что! – замахал руками Изя. – Черная магия! Некромантия! Моя мама никогда бы не простила меня. Моего раввина хватил бы удар! Он отказал бы мне в плитке мацы! Ни в коем случае нельзя прикасаться к магии! Моисей перевернулся бы в своей могиле так быстро, что Красное море превратилось в простоквашу.

– Изя, – урезонивал его Хеллер, – это не имеет ничего общего с магией. Просто дело в том, что время – господствующий фактор в этой вселенной и оно формирует местоположение материи в пространстве. Эта машина просто действует по принципу обратной связи.

Изя с содроганием отпрянул в страхе перед тем, какое будущее ожидает его на небесах.

– Сейчас машина как раз считывает долларовые знаки, – сообщил Хеллер.

– Долларовые знаки? – удивился Изя.

– Совершенно верно.

– Ну, тогда это меняет дело, – обрадовался Изя.

– Изя, мне приходится бывать здесь два раза в день и расписывать мелом всю доску, пользуясь данными из этих машин. Если я отвлекусь на что-нибудь еще, мы понесем огромные убытки. Мне также приходится считывать данные визира и соображать, что купить и что продать. И вы с вашим знанием ведения дел справлялись бы с этим успешней меня. Вы бы, возможно, заставили пахать эту штуку с отдачей в два раза большей, чем я.

– По-вашему, мы могли бы делать один миллиард в месяц?

– Сколько ни скажете.

– Как вы управляете этой машиной?

– Понимаете, я не могу показать этого, пока вы не дадите клятвы о неразглашении государственной тайны. Флот очень привередлив насчет таких дел.

Изя тут же поднял правую руку.

– Нет, – сказал Хеллер. – Положите руку на сердце. А теперь повторяйте за мной: «Я торжественно под тверждаю, что мне доверили…»

Изя повторил эти слова, а Хеллер продолжал:

– «…государственную тайну, и клянусь никоим образом никогда не сообщать ее содержания…»

Изя повторил и это, и Хеллер закончил:

– «…неуполномоченным лицам даже под угрозой пытки или лишения жизни или ее действительном осуществлении».

Изя с немного округлившимися за стеклами очков глазами повторил и это.

– «И если я нарушу эту клятву, – снова начал Хеллер, – я тем самым лишусь всех своих гражданских прави привилегий, своего офицерского звания и своего личного имени».

Слегка побледнев, Изя договорил за Хеллером текст этой клятвы, а Хеллер еще добавил:

– «Да здравствует его величество!»

Изя взглянул на него, как-то странно откинув голову. Я понимал, что случилось. Хеллер так привык автоматически проговаривать клятву о неразглашении государственной тайны, что случайно перешел дозволенные границы.

– Да здравствует его величество? – вопросительно повторил Изя.

– Верно! – поспешно подтвердил Хеллер. – Теперь я могу показать вам, как ею управлять.

– Его величество? – переспросил Изя. – Так, значит, все-таки это черная магия?! Вы заставили меня поклясться сатане, царю преисподней!

Я поспешно взял ручку. Хеллера заносило прямо туда, где ему уже можно пришить нарушение Кодекса. Уж теперь-то ему бы пришлось рассказать, что он не землянин, что он офицер Королевского Флота планеты Волтар и подданный императора Клинга Гордого. Но Хеллер нашелся и отвечал вместо этого так:

– Ну разумеется. Разве не говорится, что деньги являются корнем всякого зла?

Изя подумал над этим, потом, соглашаясь, кивнул и спросил:

– Как вы оперируете визиром?

Я с раздражением бросил ручку на стол. Слишком уж много он знал об этой планете!

Хеллер стал показывать ему довольно подробно, как действует визир. Изя заглянул в окуляр и сказал:

– Постойте-ка. Поглядите на эти данные по свиной грудинке! Мартовский контракт снизится в цене до тридцати четырех – ниже я еще не видел. Поторопитесь, мистер Джет. Заканчивайте показ. Я могу продать всю грудинку за следующие полчаса и сделать триста тысяч долларов! Свиная грудинка, ей-Богу, вытащит нас сегодня из грязи!

Я помрачнел. Теперь, когда Изя возьмется за экспертизу по срочным товарным сделкам, деньги на них посыплются дождем!

Я переключил внимание на графиню. Коли уж Хеллер, пользуясь временным визиром, делает деньги абсолютно как ему вздумается, то, может, хоть Крэк перестанет доить меня с помощью этой визитной карточки. Заметьте: моей ведь карточки.

Эге! Теперь она была уже не в магазине мехов, а в зале, где продавались машины – «порше»! С большого плаката в глаза бросалась такая надпись: «Кого заботит цена, когда вы можете ездить в иноземной роскоши?»

К графине услужливо спешил продавец. Она разглядывала сияющий синевой двухместный закрытый «Порше-1002».

– У вас имеются в продаже разовые автомобили? – спросила его графиня Крэк. – Мы не очень долго задержимся на планете.

У продавца перехватило дыхание. Однако он не растерялся, черт его побери.

– О, разумеется, мисс, – ответил он. – Разовые автомобили? Да вот она, прямо перед вами.

Графиня Крэк с задумчивым видом оглядела машину.

– Восемьдесят пять тысяч долларов, – информировал ее продавец. – С газотурбинным вспомогательным двигателем. Самая быстроходная машина в Америке. Разгон до ста миль за восемь секунд. Коробка с пятью передачами, верхние кулачки…