Судьба Шута

Я потерял счет времени, пока находился в ледяном лабиринте, но почему-то меня это совсем не тревожило. С того момента, как нам не удалось исцелить Шута, я блокировал все контакты с группой Скилла. Несколько раз я ощущал легкое постукивание в мою защиту, но решительно его игнорировал. Вероятно, они беспокоились из-за меня.

— У меня есть жизнь, к которой мне нужно вернуться, — сказал я вслух, чтобы убедить себя.

— А у меня нет. — Как ни странно, в голосе Шута прозвучало удовлетворение.

Меня это порадовало. В течение дня несколько раз возникали моменты, когда он останавливался, словно прислушиваясь, не зазвучит ли в его душе будущее, которое перестало его манить. Я не знал, что он испытывает. В течение всей своей жизни Шут пытался направить время по тому пути, который считал лучшим. И добился успеха — теперь мы жили в созданном им будущем. Мне кажется, он колебался между удовлетворением и тревогой из-за своего места в новом мире, когда задумывался о таких вещах. Иногда он просто сидел, положив изуродованные руки на колени, и смотрел на землю у себя под ногами. Его дыхание становилось медленным и поверхностным, грудь почти не двигалась. Я знал, что в такие моменты он пытался ощутить то, что невозможно ощутить. Я не пробовал его отвлечь. Однако старался поддерживать в нем оптимизм разговорами о будущем.

— Ты прав. У тебя нет забот, к которым необходимо вернуться; нет бремени, которое следует взвалить на свои плечи. Ты умер. Ты видишь, как иногда приятно бывает умереть? Никто не ждет, что ты станешь королем. Или пророком.

Он приподнялся на локте.

— Ты говоришь по собственному опыту. — Он произнес эти слова грустно, не обращая внимания на мой игривый тон.

— Точно. — Я усмехнулся.

Шут вновь опустился на плащ рядом со мной и посмотрел в небо. Его лицо оставалось серьезным. Я проследил за его взглядом. Звезды начали тускнеть. Я откатился в сторону и легко поднялся на ноги.

— Пора отправляться на охоту. Приближается рассвет. Ты сможешь меня сопровождать?

Мне пришлось дожидаться ответа. Потом он покачал головой:

— Честно говоря, нет. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким измученным. Что ты сделал с моим телом?

Никогда прежде тебя не мучили до смерти. Впрочем, такой ответ давать не следовало, и я решил уйти в сторону.

— Ну, потребуется некоторое время, чтобы ты полностью поправился. Если бы ты успел набрать побольше веса, я бы мог ускорить исцеление при помощи Скилла.

— Нет, — категорически отказался Шут.

Я не стал настаивать.

— В любом случае, мне надоела еда с Внешних островов. Немного свежего мяса не помешает нам обоим. Но если я буду валяться около костра, мясо не появится. И если ты не хочешь есть сырое мясо, то постарайся, чтобы костер не погас до моего возвращения.

— Хорошо, — тихо согласился он.

В то утро удача от меня отвернулась. Я тревожился за Шута и едва не наступил на кролика, но ему удалось ускользнуть. К счастью, в ручье водилась рыба, толстая, серебристая и не знающая страха. С первыми лучами солнца я вернулся с четырьмя тяжелыми рыбинами. Солнце жарко пекло наши спины, пока мы лакомились жареной рыбой, а потом я настоял на прогулке до ручья, где мы вымыли руки и лица. Теперь с полным желудком я мог поспать, но Шут впал в меланхолию. Он уселся возле костра и уставился в огонь. Когда он вздохнул в третий раз, я спросил:

— Ну что?

— Я не могу вернуться.

— Но и здесь тебе нельзя оставаться. Конечно, сейчас в горах хорошо, но поверь мне, зима в Горном Королевстве суровая.

— И ты испытал ее на своей шкуре.

Я улыбнулся.

— Я бывал в соседней долине. Да, я говорю по собственному опыту.

— В первый раз в жизни я не знаю, что мне делать, — признался Шут. — Ты перенес меня в будущее, в место и время после моей смерти. Каждый раз, просыпаясь, я испытываю потрясение. И не имею ни малейшего представления о том, что случится со мной в следующий миг. Я не знаю, что мне делать с моей жизнью. Я ощущаю себя лодкой, которую течение унесло от пристани.

— Но разве это так ужасно? Почему бы тебе не поплыть по течению? Очень многие из нас мечтают о такой возможности.

Он вновь вздохнул.

— Но я не знаю как. Я никогда не переживал ничего подобного. Не знаю, на беду или на благо. Я понятия не имею, что мне делать с лишней жизнью, которую ты мне подарил.

— Ну, ты можешь остаться здесь до конца лета, если научишься сам ловить рыбу и охотиться. Но ты не можешь вечно прятаться от жизни и своих друзей. Рано или поздно тебе придется посмотреть в глаза трудностям.

Он почти улыбнулся.

— И это говорит человек, который десять лет считался мертвым. Быть может, я последую твоему примеру. Найду тихий домик и поживу отшельником в течение десятка или двух лет. А потом вернусь в другом качестве.

Я рассмеялся.

— А через десять лет я приеду, чтобы тебя вернуть. Конечно, к тому времени я стану стариком.

— А я нет, — негромко заметил он.

Он посмотрел мне в глаза и помрачнел.