Судьба офицера

Важанин спросил:

— Куда конкретно в Меджере едем?

— Бараки, что недалеко от рынка и клуба знаешь?

— Конечно!

Илья подозрительно посмотрел на старлея:

— Нырял, что ли, туда к кому-нибудь?

Взводный улыбнулся:

— Было дело!

— И к кому же, если не секрет?

— Товарищ капитан, ну такие вопросы вам просто неприлично задавать. Скажу только, что не к вашей учительнице!

Запрелов удивился:

— А ты откуда о ней знаешь?

— Видел, как вы утром из дома вместе выходили, а потом ее же возле этих бараков не раз замечал. Вместе с женой нашего замполита, из чего сделал вывод, что она, ваша знакомая, как и Галя Чупанова, учительница. Этих объяснений достаточно?

Капитан рассмеялся:

— Достаточно!

Затем добавил:

— Хочу предупредить тебя, Женя, я еду туда для того, чтобы забрать эту женщину с ее ребенком. Возможно, силой!

Старший лейтенант, удивленно взглянув на командира, переспросил:

— Силой? Интересно, у кого же вы намереваетесь ее забрать силой?

— Да мать с дядюшкой держат ее при себе, как рабыню. А нас, военных, не жалуют. Мать запрещает встречаться Ирине с офицерами, а дядька, отсидевший весьма немалый срок, тот вообще на дух погоны не переносит. Так что, сам понимаешь, могут возникнуть некоторые осложнения. Тем более дружки у этого дядьки наверняка поблизости в тех же бараках обитают.

Важанин вновь взглянул на Запрелова:

— И все же вы решили выцепить женщину из этого гадюшника?

— Да!

— Правильно! Уважаю! Да я с самого начала зауважал вас, потому что вы настоящий мужик! И поймите, это не подхалимство!

— Я понимаю! Так едем?

— Конечно, едем! А с дядькой и его дружками разберемся! Решим, при необходимости, проблему! Как раз я что-то давно с местными не сталкивался. Так они вновь борзеть начнут!

— А что, было дело?

— Было! Возле почты! Я там с телефонисткой одной, да знаете вы ее, маленькая такая, как кукла, Викой зовут, завязался. А на нее чурбан один давно глаз положил. Узнал про наши дела, собрал братьев своих и устроил мне засаду. Я к ней ночью приезжал. Вика менялась с подругой, и мы к реке укатывали помиловаться. Короче, подкараулили меня! Я из машины, а они ко мне. Слово за слово, хреном по столу, поговорили! Больше я их там не видел. Правда, и с Викой расстался. Оказалось, не один я у нее был, оттого чурбан и бесился!

— Так ты что, разогнал засаду?

— Ясный палец!

— Молодец, ничего не скажешь. Но сегодня тебе ни во что не впрягаться. Я сам все решу.

— Даже если к дому толпа обкуренных дятлов местных подвалит?

Капитан бросил одобрительный взгляд на своего бесстрашного взводного, который таковым открылся ему только сейчас:

— Ну если толпа, то тогда по обстановке!

До селения долетели за какие-то минуты. Выехав на перекресток у рынка и свернув направо, Важанин замедлил ход «Жигулей», спросил:

— К самому бараку подъезжаем?

— Нет! Загони тачку за клуб. Дальше я пойду пешком. Ты будешь меня видеть, если что, прикроешь.

— Какой разговор, командир! Не сомневайтесь!

Хмель еще играл в голове Запрелова, когда он подошел к квартире № 2, имеющей отдельный выход из барака. Разглядел кнопку звонка, нажал на нее.

Внутри раздалось противное, однотонное дребезжание. И вскоре женский голос:

— Кого там леший принес?

— Деда Мороза!

— Кого?

— Гостя!

— Мы никого не ждем!

— Зато я очень жду встречи с вами, вернее, с Ириной Кручинской!

В помещении наступила тишина. Видимо, женщина, мать Ирины прошла в комнаты, сообщив находящимся там жителям о появлении незваного настырного гостя. По идее должна была выйти Ирина, но дверь открыл довольно крепкий неопрятный мужик в зеленой майке и поношенных штанах. По наколкам, которые покрывали свободные от одежды участки тела, Илья понял, что перед ним дядюшка Ирины, Саша, так не любящий людей в форме. Синяк, увидев человека военного, выразил удивление, смешанное с возмущением:

— Офицер? Какого хрена тебе здесь надо?

Запрелов старался выглядеть спокойным:

— Я уже объяснил женщине, что говорила через дверь, мне нужно увидеть Ирину.

— Да? А больше тебе ничего не надо? А то, может, коньячку налить, да подать на блюдечке с лимоном?

— Больше ничего не надо!

Спокойствие капитана подействовало на дядюшку. Бывший зэк знал, что подобным образом ведут себя люди, уверенные в себе. Уверенность придает сила, а силу дядя Саша уважал и боялся, хотя на воле трусом не слыл. В зоне другое дело, там он все больше обретался в шестерках, несмотря на возраст, здесь же зарекомендовал себя если не крутым, то борзым. Он, прищурив глаза, сказал:

— Ирины нет дома. У родных она. И сегодня не вернется. Так что шел бы ты офицер в обратку.

— Нет дома, говоришь? А вот мы сейчас это проверим!