Судьба не прячется в шкафу

А они все шли и шли! Как мухи летели на… шоколадку! Прям просто прорыв какой-то! И стоило бы радоваться, больше клиентов — больше чаевых… Но фиг там! Разве бывает много лишних денег после Нового года? Особенно у посетителей обычной средней пиццерии.

Под вечер ноги конкретно гудели, руки отказывались подниматься вообще, скулы болели от фальшивых улыбок, а ушли слышать не могли противный звук открывающейся двери. Если только кто-нибудь не покидал наше заведение… Вот тогда прям каменные ноги пускались в пляс.

Время шло нетерпимо медленно, каждая минута растягивалась на часы… За окном снег не переставал сыпать ни на секунду. Под вечер вообще метель разыгралась. Хотя бы людей прорядила эта стихия.

Смена окончена. Чаевые разделены, официанты взбешены и унижены, можно идти домой. Натянула куртку, шапку по самые брови…Жаль, что шарф забыла! Сейчас бы с радостью обмоталась им, как Ассасин.

Выхожу из пиццерии, холодный мощный порыв грубо бьет по лицу, морщусь. Снежная крупа попадает в глаза, в нос, в рот. Как ни стараюсь прикрыть все руками — не выходит. Иду домой на ощупь, потому что не вижу ничего дальше вытянутой руки. Пальцы оледенели, на ресницах лежит около килограмма снега, ноги отказываются идти… Как вообще можно было загадать снег?!

Радости нет предела, когда вижу дверь родного подъезда. Синими руками от холода достаю ключи, кое как открываю подъезд и залетаю в него.

Когда захожу домой, снег на волосах растаял и стал стекать холодными ручьями прямо за шиворот. Снимаю верхнюю одежду, вешаю ее и иду в ванну. Сняв остатки вещей, залезаю под горячий душ.

Душ — вот за что я люблю человечество!

Горячие упругие струи падают на спину, на голову. Обмороженные щеки и нос начинают щипать… Запрокидываю голову, подставляя все лицо под удары.

К пальцам на руках и ногах потихоньку начинает возвращаться чувствительность. Стою под душем ещё минут пять, затем оборачиваюсь в махровое полотенце и выхожу.

Усталость валится грузом на плечи, и я готова ей сдаться! Иду в спальню, шеркая тапочками, как в гостиной натыкаюсь на Эрнеста! Он сидит на диване, щёлкает каналами и стойко держит маску невозмутимости.

” Что ты тут делаешь?”

” Зачем ты пришёл?”

” Почему не предупредил?”

Столько вопросов крутится в голове, а я не нахожу ничего лучше, чем произнести:

— Э…

— Не говори, что удивлена. Этот этап мы прошли уже давно.

— Да? И на каком же этапе мы сейчас? — складываю руки на груди и опираюсь на стенку. С удовольствием бы сейчас сползла по ней и уснула прямо на этом полу.

— Мы сейчас между этапами. Так что иди переодевайся и приходи смотреть фильм.

— Я вообще-то… — смотрит на меня, приподняв одну бровь. Как и раньше сидит на моем диване, руководит моим пультом, и зовёт смотреть фильм. Усталость? Не знаю, о чем вы. — сейчас приду.

Ничего страшного, если не посплю ещё пару часиков. Иду в спальню, натягиваю домашние штанишки и футболку и бреду обратно. Падаю на диван, рядом с Эрнестом.

— Что будем смотреть? — устало спрашиваю.

— Это важно? — вопрос в яблочко.

Сейчас мне настолько неважно, что будет идти по телевизору, что даже если там будут идти Церковные пения, я сделаю вид, что это самое интересное, что доводилось мне видеть.

Опираюсь на спинку, чувствую, как начинает наливаться свинцом веки. Раз — открыть тяжелее. Два — открыть почти невозможно. Три — не открываю. Падаю в приятные объятия сна, не пытаясь спасти.

Сквозь сон чувствую, что голова падает на что-то мягкое и пахнущее лакостом.

Чья-то рука гладит по волосам, мне так хочется открыть глаза и сказать, что я все понимаю и чувствую, но нет сил. Перестаю сопротивляться и окончательно засыпаю.

Никогда мне ещё было так приятно и уютно спать. Не хочется даже открывать глаза.

Первое, что почувствовала я, когда сон отступил — что жутко ломит все тело. Такое ощущение, что за всю ночь я не пошевелилась ни разу. Оказывается, не так уж и уютно было мне, раз сейчас позвоночник ощущается железным ломом.

Приоткрываю один глазик — в комнате уже светло. Утро.

Открываю один глазик и понимаю, почему чувствуют себя сломанной куклой.

Лежу на груди Эрнеста, подложив одну руку под щеку, а второй приобняв его за талию. Пару раз сильно моргаю: вдруг это сон?!

Но нет, это реальность.

Чувствую размеренное дыхание: наверное, спит. Слегка приподнимаю голову… Да, точно спит! Ложусь так, чтобы можно было любоваться им спящим… Расслаблен, не хмурится, не сжимает свою челюсть, не сверлит меня глазами… Красив.

Его рука немного дёргается на моей талии, затем распахиваются глаза.

Не успеваю отвести глаза и мы встречаемся взглядами. Мой удивлённый и растерянный, его сонный и немного непонимающий…

— Видимо, доброе утро, — шепчет он.

Его шёпот отзывается мурашками на спине и я подскакиваю с его груди.

— Да…Да… Мы уснули? — отвожу взгляд на телевизор. Может, не заметит, что я смущена?

— Ты уснула ещё до того, как начался фильм, а потом самым наглым образом умостилась на мне.

— Почему не разбудил?

— Зачем?

Действительно: зачем?

Ну и глупость я спросила.

— Как спалось? — спрашиваю, чтоб хоть как-то разорвать неловкую тишину.