Судьба не прячется в шкафу

— Это же Касаримовы, с ними не бывает просто! Возможно, если бы ты понравилась Эмиру, не было бы проблем. Но Эрик слишком сильно печется о своей тайне. Как параноик прям. Не мог раскрыть и слишком долго выбирал: рискнуть и подставить свою пятую точку опасности или же остаться в тени.

— Значит, он выбрал меня?

— Если честно, он еще не выбрал никого… Просто Эрнест сказал… — резкийобрыв на полфразы. Отвела глаза к окну. Эй, что происходит?

— Говори. Мне уже ничего не страшно.

— Он сказал, что ему надоело с тобой возиться, и что он привезёт тебя в мастерскую, пусть Эрик делает с тобой что хочет…

Вот как? Чем же это я не угодила Его Соседскому Высочеству? Вчера же все было не плохо… Ну, накричала из-за того, что гнал, но я же просто испугалась!

— Они же сказали, что я понравилась Эрнесту и Эрику… — вспоминаю. — иначе, зачем там ходить поочерёдно? Могли бы просто подсылать Эрика.

— Да. Изначально так и было. Но Эрнест — он… — снова забыла слова? — он не тот, кто будет бороться за девушку. Он не стесняясь пользуется своими данными для того, чтоб получить ту, или иную, но не больше… Интерес угас так же быстро, как и появился. У него не было ни одних серьёзных отношений, на моей памяти…

— А Эрик?

— Эрик — художник, и этим все сказано. Официант подносит кофе, мы благодарим и льнем губами к ароматному напитку. Не такому, как у… Кого?!

— Кто вариткофе у вас в семье?

— Я и Эрнест. Эрик и Эмир такую гадость редкую варят, прям буэ… — Лику перетрусило.

Ага! Значит, все-таки, не так уж и угас интерес, если он продолжал угощать меня своим кофе. Вот первый критерий, по которому я смогу раскидать наши встречи с Эрнестом на ” ЛжеЭрнест” и ” Эрнест natural”.

— Расскажи мне о них. — тихо прошу.

— Конечно, — делает глоток, — начнём по старшинству?

— У них есть кто-то старший? Я думала…

Ничего не думала я.

— Ой, ну конечно! И ещё они этим больше гордятся, чем обычные люди! В общем, первый на свет появился Эмир. Эмир — пчелка. Эмир — наша голова. Он работает и днём, и ночью. С самого детства мечтал стать врачом — и стал таки! Он самый умный из трёх, самый ответственный, самый серьёзный и самый нормальный. Вообще-то, в детстве он был жутким ботаником. Так говорят Эрик и Эрнест. Любил математику, и отец даже грешным делом надеялся, что этот сын пойдёт в него. Он у нас бизнесмен. Настоящая акула в этой сфере. Но Эмиру светила в его жизни одна путеводная звезда — медицина. Отучился, устроился, теперь и денно и ночно пропадает в клинике.

Вторым на свет появился баламут Эрнест. На три минуты позже брата. Эрнест… — тяжёлый вдох, — он был жутким хулиганом. Эрнест — наша головная боль. Мама с папой столько натерпелись, пока он закончил школу. Сколько было сделано пожертвований школе, сколько было вызовов к директору. Боялись, что его посадят раньше, чем он окончит школу. Ну, папа, видя его стержень, тоже попытался пристроить его к бизнесу. Безуспешно. Скучно ему, знаете ли, в серых офисах. Он у нас самый шумоголовый брат. Универ бросил, ничего не хочет от этой жизни… Плывет себе по течению. Ещё он оченьскрытен. Эрик часто приходит поделиться со мной душевными переживаниями, Эмир тоже нет-нет, да заглянет… А Эрнест… никогда. Не доверяет может, — пожимает плечами, — или просто у него нет души, которая могла бы болеть. Кстати, только Эрнест у нас склонен к пагубным привычкам: пить и курить. Он своеобразный, делит Мир на чёрное и белое. Максималист.

Последним замкнул круг Эрик. Эрик — наша душа. Утончённый, ранимый ребёнок. С пупенка ходил на все художественные кружки, слушал только классику, восторгался бабочкой или цветком. Ребёнку — простительно. Будучи подростком, его даже на наркоту в крови проверяли! Такой он был… блаженный. Человек — творчество. Больше тянулся к матери, в отличии от Эмира. Отец махнул на него рукой, услышав кем он хочет стать, и признал лишь тогда, когда его работы стали приносить прибыль. Мой отец все измеряет в цифрах. Эрик живет в своём мире, для него иначе идёт время и светит солнце. Многие зовут его странным, но он такой. Тут либо примешь, либо все равно примешь, потому что он лапочка. Безобидный.

— Надо же… — выдавливаю из себя, — какие они…

— Разные? — усмешка. — они офигеть какие разные! Между ними нет и капли сходства, не считая внешности. Если начнёшь с ними общаться, то через неделю уже будешь различать их.

— Угу… — утыкаясь носом в кружку. Если…

— Поль… — ласково касается моей руки, — да, они сделали глупость… Но эти неандертальцы просто понятия не имеют, как общаться с девушкой. Думаю, они не хотели тебя обидеть….

Обидеть? Да тут другое слово!

— Поедем? — предлагаю я. Хочу домой. Хочу остаться одна.

— Конечно.

Мы расплачиваемся и выходим. Лика довозит меня до подъезда, я прощаюсь и выхожу.

Иду домой. Нет, лечу, перепрыгивая через две ступеньки. Быстрее, мне нужен покой.

Сон? Какой к черту сон, когда есть столько мыслей, чтоб их обдумать! И плевать, что завтра на учебу! И плевать, что буду похожа на зомби…

В голове не умещаются события дня. Как они могли так поступить? Зачем?