Судьба Лилиан Хорн

Курт Кайзер открыл рот, словно собирался что-то спросить, но так и не сделал этого.

В сопровождении Крамера он обошел весь дом, открыл сейф и убедился, что все лежит на своих местах.

Стоя уже в дверях, инспектор задал свой последний вопрос:

– Есть ли в кругу ваших знакомых особа женского пола, имя которой начиналось бы на Л?

– Имя или фамилия?

– Все равно. Это может быть и то и другое. Допустимо, что это одна из знакомых вашей жены.

Кайзер выпятил толстую нижнюю губу.

– Ах, видите ли, у моей жены была уйма более или менее близких подруг, во всяком случае, в то время, когда она еще была здорова. Меня бы удивило, если бы среди них не оказалось никого на букву Л, но вот так с ходу я не могу сказать…

– А как же Лилиан? Лилиан Хорн?

– Моя секретарша? – господин Кайзер даже задохнулся. – Да она даже не знала мою жену… или сказать точнее, знала очень поверхностно. Она всего один раз была здесь, в доме.

– Да, нам это известно, – сказал инспектор Крамер, – тем не менее, умершая считала, что у нее есть повод для ревности.

– Боже правый! – Курт Кайзер раздраженно засмеялся. – Да это же выдумки, чистая фантазия прикованной к постели женщины. Я бы на вашем месте вообще не обращал на это внимания.

Этот разговор не ослабил подозрений инспектора в виновности Лилиан Хорн. Была одна улика, о которой он не упомянул ни в разговоре с Лилиан, ни с одним из других свидетелей по делу – пометка, сделанная умершей в день убийства в блокноте каракулями тяжело больного человека, с трудом держащего карандаш: «Л. позвонила мне. Хочет навестить. Удивляюсь, что Л. не на 3. Интересный будет разговор».

Инспектор криминальной полиции Крамер был убежден, что Л. могло обозначать только одно – Лилиан Хорн.

Всю субботу и воскресенье он пытался добраться до свидетелей ее алиби. Но оба они – Рут Фибиг и шеф фирмы господин Керст – уехали на уик-энд.

В воскресенье в шесть часов вечера ему доложили, что господин Керст только что вернулся домой с женой и тремя детьми.

Крамер немедленно выехал.

Дом производил приятное впечатление. Направляясь по гравиевой дорожке через палисадник к дому, инспектор издали услышал визг и крики детей.

У блондинки, открывшей ему дверь, был измученный вид.

– Что вам угодно? – спросила она и отвела тыльной стороной руки прядь волос со лба. – Мы только что вернулись из поездки и поэтому…

– Пожалуйста, не отвлекайтесь от своих занятий. – Инспектор снял шляпу и держал ее в руках. – Мне надо перекинуться парой слов с господином Керстом.

– Но мой муж… он готовит ужин.

Инспектор криминальной полиции предъявил свое удостоверение.

– Боже мой, боже мой! – запричитала фрау Керст. – Полиция! Но мы ничего такого не совершили!

– Конечно, нет. Мне нужны всего лишь свидетельские показания вашего мужа. Нет никаких причин для волнений.

Инспектор протиснулся мимо нее в прихожую и через секунду стоял уже напротив господина Керста в гостиной, обставленной простой современной мебелью.

Инспектор положил шляпу на одно из кресел, тут же перекинул свой плащ через спинку и сел, не дожидаясь приглашения.

– Не объясните ли вы мне, наконец, в чем, собственно, дело? – спросил господин Керст.

Его внешность была столь неприметной, что казалось, будто простая рубашка свободного покроя с короткими рукавами и в ярких кричащих тонах не что иное, как маскарадный костюм. Лицо и руки его покраснели от первого летнего загара.

Инспектор Крамер наблюдал за ним своими маленькими цепкими глазками.

– Ваша фирма, так называемое агентство переводчиц?

– Да, агентство гидов и переводчиков. И ни какое, ни так называемое.

– Ну, во всяком случае, у вас заняты только молодые девушки, подрабатывающие в свободное время, развлекая бизнесменов. Это так?

– Не совсем. От девушек требуется большее. Каждая из них в совершенстве владеет, по меньшей мере, двумя иностранными языками, многие даже тремя. Они выполняют обязанности переводчиц.

Резко очерченное лицо инспектора Крамера не дрогнуло, оставшись безучастным.

– И Лилиан Хорн?

Господин Керст сначала вообще никак не прореагировал на это имя.

– Да, и Лилиан тоже. Ее английский и французский безупречны. В случае надобности она может также поддержать беседу и на испанском. – Вдруг он замолк в удивлении. – Почему вы спрашиваете меня о Лилиан Хорн? Она попала в затруднительную ситуацию? – Он сел.

Инспектор полиции потер свой острый подбородок.

– Пожалуй, можно сказать и так. Когда вы видели Лилиан Хорн в последний раз?

– Боже праведный, ну не убили же ее?

Инспектор Крамер не ответил на этот вопрос.

– Когда вы видели ее в последний раз? – повторил он свой вопрос.

– Позавчера. То есть в пятницу вечером. Я заехал за ней в «башню секретарш», я имею в виду то высокое здание с квартирами-номерами, где она живет…

– Когда это было? – перебил его инспектор Крамер.

Господин Керст задумался.

– Встреча была назначена на девять часов, Рут Фибиг уже сидела в машине. Значит, это могло быть от без двадцати до без десяти девять. На часы я не смотрел.

– Куда вы потом повезли девушек?

– В «Таверну» – ресторан на дамбе на берегу Рейна…