Судьба генерала

Мирза-Безюрг вполне прозрачно намекал на партию противников наследника престола Аббас-мирзы, которую возглавлял его старший брат Мамед-Али-хан. Его поддерживали многие видные сановники Персидского государства, хорошо зная, что, как только любимый сыночек шаха, вынужденный сейчас проживать в провинциальном Тебризе, дорвётся до власти в Тегеране, он наверняка разгонит всех, кто окружал его отца, и на освободившиеся места посадит своих приспешников. Среди этих обеспокоенных своей судьбой, несмотря на солидный возраст, был и визирь шаха, моатемид эд-дауле, Мирза-Шефи.

Генри Уиллок отлично знал внутренний расклад сил в Персидской державе. Хитрый и коварный англичанин всё поставил на воинственного наследника престола Аббас-мирзу и, так же как он, с нетерпением ждал, когда правящий сейчас шах отойдёт в мир иной. Всё это было известно каймакаму Безюргу, поэтому-то он вкрадчиво, но настойчиво подводил английского дипломата к пониманию и поддержке тех подлых и безжалостных мер, которые задумал Аббас-мирза против русских.

Английский поверенный в делах вздохнул — он не любил высказываться определённо, но сейчас был как раз такой случай, когда сами обстоятельства вынуждали его изменить своим правилам.

— Я вполне согласен с вашим повелителем, что русским нельзя позволять раскачивать лодку персидской государственности, обостряя внутриполитическую обстановку, и натравливать на законного наследника престола силы зла и неверия. Чтобы помешать этому, конечно, просто необходимо принять самые решительные меры, но… — Генри Уиллок открыл широко маленькие глазки, спрятанные в складках жёлтой кожи, и выразительно взглянул на каймакама, — мне совершенно не обязательно знать все подробности того, что вы будете предпринимать. Я вполне полагаюсь на вашу опытность и вместе с тем осторожность.

— О, конечно, конечно, мы будем предельно сдержаны, — загнусавил себе под нос Безюрг, слегка раскачиваясь и со змеиной усмешечкой поглядывая на англичанина, — но ведь всё в руках Аллаха, милостивого и милосердного. Если русский генерал вдруг помрёт по дороге в Тегеран, то мы-то здесь при чём? Нужно было быть самому осторожным, а не нанимать разных проходимцев себе в услужение.

— О, да-да, — поддакнул англичанин, — пути Господни неисповедимы. Ведь может приключиться и так, что на посольство нападёт отряд местных злобных и беспощадных разбойников и вырежет половину нерасторопных русских. Сейчас так неспокойно на дорогах. А мы их предупреждали, что не нужно соваться сюда с неуклюжими дипломатическими миссиями. Через нас они могли бы уладить все свои дела, и всё было бы проделано быстро, эффективно и что, самое главное, безопасно!

— Разбойники, говорите? — взглянул на англичанина каймакам с интересом. — А мне как-то не приходила в голову такая мысль. Ведь правда, там же их кишмя кишит!

— Вот и отлично, — потёр свои гибкие, словно две змеи, руки Генри Уиллок, — мы обсудили все наши дела. Пора и отдаться объятиям Морфея.

Англичанин вначале недоумённо встретил вопросительный взгляд перса, а затем, смеясь, пояснил:

— Это отнюдь не какой-то там смазливый мой слуга, это божество сна. Отдаться объятиям Морфея — это значит заснуть.

— Понял, понял, — закивал головой, завёрнутой в зелёную чалму, Мирза-Безюрг, скабрёзно хихикая, — а я вам, мой друг, хотел уже подарить одного из моих красивейших невольников.

— О, что вы, что вы, любезный, я отнюдь не по этой части, — замахал руками Генри. — Мне вполне достаточно последнего вашего подарка. Они из меня все соки высосали, я превратился в выжатый лимон, — меланхолично склонил лысую голову на плечо английский поверенный. Каймакам недавно подарил ему двух молоденьких эфиопок.

— Ну что такое две негритянки да парочка турчанок? Разве это гарем? — с сочувствием посмотрел на англичанина Безюрг. — Совершенно не понимаю, как ты живёшь, несчастный? У меня вот восемьдесят пять жён, а всё равно бывает порой так скучно, так скучно… — продолжил семидесятилетний перс. — Послушай, дорогой, — оживился он, — у тебя нет на примете такого доктора из твоих соотечественников, который бы мог так сделать, чтобы молоденькая жена не сразу беременела, ну хотя бы в течение года? Хочу, чтобы у меня в постели всегда цвела весна.

— Нет, к сожалению, наша медицинская наука пока бессильна в этом случае, — покачал Головой Уиллок, — у нас у самих такие же проблемы. Наши жёны рожают нам детишек, как крольчихи. Я потому и холост, что хорошо знаю: заведу себе леди — и хана мне, сгрызут меня родные крольчата со всеми моими потрохами, никаких доходов не хватит.

— Да, кстати о деньгах, — каймакам посерьёзнел, — ты уже давно обещал мне субсидию от твоего правительства. Я жду, жду, а её всё нет. А мне деньги вот как нужны.