Судьба амазонки

Ортрун подхватила прислонённое к стене копьё и демонстративно, вразвалочку зашагала прочь.

Едва оправившись, Архелия была уже в седле и вела небольшой отряд Избранниц Луны на помощь Тибо, который после возврата серебряных рудников сильно преуспел в захватнических войнах. Отобранные среди лучших воительниц девушки составляли костяк армии амазонок. Они самостоятельно управляли землями Хозяина в отсутствие Архи и свято чтили освящённые Луной законы. Ничто не могло поколебать их решимости, дочь барона доверяла им, как себе самой. Она не скупилась на дорогое обмундирование и оружие для своих любимиц. Лучшие белоснежные лошади, золото и серебро, пурпур и светлые одежды – всё отличало избранниц от остального воинства. Однако зависти не было: такие девушки принимали на себя самые трудные участки битвы и первыми погибали. Боги забирали к себе достойнейших…

– Вскочила с постели сразу… Себя не жалеешь совсем, – ворчала на предводительницу знахарка.

– Пора идти.

– Кто вас гонит? Вы свободны как ветер. Идёте, куда хотите и когда хотите.

– Только смерть делает человека свободным. Я пока жива и потому не свободна. У меня есть обязательства перед другими. Ты поймёшь меня, потому что сама такая же.

– Что верно, то верно, – старухе приятно было слышать похвалу, и она больше не досаждала собиравшейся в поход предводительнице.

Лето прошло в привычных амазонкам заботах: удачная вылазка, празднование дарованной Богиней победы, переход к невольничьим рынкам для продажи пленных, подготовка к зиме. Осенний поход подкрепил достигнутое.

Летели годы. Дети, рождённые воительницами, незаметно подрастали. Девочек рано начинали приучать к седлу и владению оружием. Сыновей матери могли отдать сразу после рождения, но не все пользовались этим правом. Некоторые упорно держали малышей при себе. Архелия закрывала глаза на некоторые отклонения от правил. В конце концов, она понимала, что женщина должна самостоятельно решать участь своего ребёнка. Луна защищала только девочек, а для ребят определённой стези не было. Многие отцы с удовольствием забирали привозимых им мальчуганов. Некоторые с негодованием отвергали плоды своей «любви». Если мать не смогла отдать ребёнка отцу, то она по закону амазонок могла его убить (но пока только одна воительница воспользовалась страшным позволением Луны), продать или оставить в сообществе воительниц на общих правах, предварительно лишив дитя органов, которые помешали бы ему спокойно жить среди женщин. Тёмные времена предполагали порой бесчеловечные правила. Редкие исключения попадались, но терпению предводительницы приходил конец.

Очередное лето неудержимо прикатилось к концу. Дождливый осенний вечер рано разогнал немногочисленных жительниц городища по домам. Подруги держали совет. Разбросанные судьбой по разным сторонам, они иногда встречались, чтобы узнать последние новости или обсудить проблемы. Архелия и её незаменимые спутницы уютно расположились на мягких шкурах, устилавших широкие лавки в доме предводительницы. Огонь в печи освещал нестойким светом осунувшееся от переживаний лицо дочери барона. Она хотела обговорить вопрос о передаче своего сына его законному владельцу – герцогу. Знахарка тихо сидела в углу и прислушивалась к разговору.

– Хельга, наши сыновья выросли и не могут далее находиться среди нас.

Охотница отвела взгляд, не желая смотреть в полные грусти глаза предводительницы.

– Может, попозже? Через месяц? – без надежды в голосе попросила она.

– А что изменится? Я не передумаю – закон один для всех. Мы должны пример показывать, как нам люди верить будут?

– У тебя хотя бы дочь останется, а я второго сына отдаю…

– Для Нейт это тоже удар! Она брата любит, души не чает, – подала из угла голос колдунья.

– Сколько ждать? Всю жизнь? Дочь привязывается к нему всё больше.

– Кто поедет? – прервала пререкания Ортрун, далёкая от переживаний подруг.

– Мать сама должна передать дитя, разве не так? – Хельга испытующе поглядела на дочь барона.

– Я не могу поехать в свои земли, там меня каждая собака знает. К тому же я парня у отца «украла». Хельга, ты повезёшь обоих сыновей. В помощники тебе дам Гунду – она самая сильная – и пару девушек из Избранниц. В дороге так будет спокойнее.

Все затаили дыхание, и даже Ортрун, не мигая, смотрела на Архи во все глаза, будто та сказала нечто запретное. Хельга несмело начала первая:

– А ты уверена, что Гунда подойдёт? Конечно, она самая сильная среди нас и яростно преклоняется перед богиней Луны, но… ты же помнишь, как она поступила с собственным сыном.

– Уверена, она будет пылинки сдувать с детей всю дорогу. Она раскаивается в своём страшном поступке. Ей надо дать шанс поверить в то, что людская доброта ещё существует. Вы с Бертом настоящая пара, вы сможете изменить её.

– И что мы должны для этого сделать?

– Ничего особенного. На вас посмотреть одним глазом достаточно…

Хельга с сомнением покачала головой. Мысль отправиться в дальний путь со столь драгоценным грузом и в сопровождении матери, которая сумела на глазах отца убить своё дитя, казалась охотнице высшим проявлением безрассудства.