Судьба

Это… в какой-то мере это хорошо, что у Айвена Ксава такие друзья. У Тедж было множество тщательно отобранных друзей детства – теперь они уже взрослые – из детишек высокопоставленных служащих ее родителей, но все они теперь разбежались кто куда. Или хуже того, продались новым хозяевам. Когда она попыталась составить список близких друзей – тех, кто мог бы спросить: «А достаточно ли он хорош для Нашей Тедж?», – все они оказались членами семьи, по крайней мере теми, кто еще жив – Гагат, Риш и, может быть, Амири. И тоже все разбежались. Она надеялась, что Гагат по-прежнему в безопасности вместе с Амири.

До нее с некоторым запозданием дошло, что отсутствие Байерли объясняется присутствием Галени; если бы Бая, городского шута, увидели ужинающим в ресторане в обществе одного из высокопоставленных чинов СБ, это подпортило бы ему легенду.

Когда после долгих лирических отступлений они добрались наконец до того момента, как Тедж познакомилась с Айвеном Ксавом и вышла за него замуж, она испугалась, что сейчас опять повторится история с кузеном и Грегором. И правда – Галени, весь красный, задыхаясь от сдавленного хохота, прикрыл рот салфеткой, а его жена ненадолго перестала хихикать и устремила на него встревоженный взгляд.

Наконец Галени выпрямился и отдышался.

– По сравнению с твоим предыдущим похищением это, похоже, оказалось получше.

– Я тоже так подумал, – уныло согласился Айвен Ксав.

– А что за похищение? – поинтересовалась Тедж.

После недолгого колебания Галени пояснил:

– Одно из самых драматических происшествий за все мое – до той поры на удивление спокойное – пребывание на Земле. Айвен провел очень неприятные полдня. Его похитили… м-м… группа заговорщиков и спрятала в насосной камере приливного барьера.

– Полдня? – пробормотал Айвен Ксав. – По субъективному времени – год. Понимаешь, там было очень темно. И даже если бы у меня были часы, я бы все равно ничего не увидел. А еще там было холодно, мокро и тесно. И все это – под землей. Я постоянно прислушивался, когда включится этот чертов насос, который меня затопит приливной волной.

Когда Тедж все это себе образно представила, у нее перехватило горло.

– Какой кошмар.

– Ага, – сказал Айвен Ксав.

– Среди нескольких существенных причин, по которым я вскоре распрощался со своей карьерой, эта была самая главная, – вздохнул Галени. – Получить под опеку лорда лейтенанта Форпатрила и потом его потерять… не лучший вариант для послужного списка, можете мне поверить.

– Но его же явно спасли, – заметила Риш. – Это были вы, коммодор?

– Тогда я был капитаном. Скажем так, с моей помощью. К счастью для моего послужного списка.

– Как у тебя сейчас с клаустрофобией, получше? – поинтересовалась у Айвена Ксава Делия. Скорее с любопытством, нежели с участием.

Айвен Ксав стиснул зубы.

– Никакой клаустрофобии у меня нет. Большое тебе спасибо, Делия. И вообще нет ничего иррационального в том, что… что касается меня.

– Но Майлз говорил…

– Просто у меня аллергия на совершенно незнакомых людей, которые норовят меня убить, вот и все. И у Майлза, между прочим, тоже, должен заметить.

Делия едва заметно улыбнулась:

– Не знаю, Айвен. По-моему, Майлза такое на самом деле просто пьянит.

– Пожалуй, ты права, – согласился Галени.

– Как ты думаешь, это потому, что ему нравится быть в центре внимания? – спросила Делия.

На это Айвен Ксав сам закашлялся в салфетку, но злился он недолго – они с Делией тут же принялись обмениваться ехидками относительно кузена, причем Галени – как заметила Тедж – даже не пытался их остановить.

Когда подошло время десерта, коммодор вытащил из кармана маленькую плоскую коробочку и с легкой долей смущения пододвинул ее к ним с Айвеном Ксавом. В коробочке Тедж разглядела диск с книгой. Айвен Ксав настороженно уставился на диск.

– Что это, Дув?

– Что-то вроде подарка на день рождения и на свадьбу. Ну, возможно, даже больше для леди Тедж, чем для тебя. Новая история Барраяра, начиная с периода Изоляции. Только-только вышла, на этой неделе, в издательстве Имперского университета. Я готовил ее несколько лет. Госпожа профессор Фортиц собирается со следующей осени вести по ней занятия в своей группе новейшей истории.

– А она длинная?

– Глав девяносто.

– И сколько из них написал ты?

Галени откашлялся:

– Порядка десятка.

– А я и не знала, что в СБ дают домашние задания, – тихонько проговорила Тедж.

Галени криво улыбнулся:

– В моем случае это скорее хобби. Но я действительно рад любой возможности поддержать себя в форме. У меня уже есть несколько занятных статей, и теперь я жду, пока выйдет срок секретности, чтобы их опубликовать.

– Должен вам пояснить, – заметил Айвен Ксав. – Когда Дув сказал, что бросил занятия, чтобы поступить в Имперскую военную академию – много лет назад, когда комарриан стали принимать в СБ, – он был не студентом, а преподавателем. Историком. По большей части он оставил науку в прошлом, но бывает, что иногда к ней возвращается. Эта штука, – Айвен Ксав осторожно коснулся пальцем коробочки, – написана очень научным языком?