Суд теней

– Просто странно, – пробормотала я, ковыряя бекон и пытаясь собраться с мыслями. Я не должна была говорить о работе, которую делала для мистера Морнингсайда, но миссис Хайлам явно знала, что мы что-то затеваем. Я надеялась, что ее удовлетворит туманная полуправда. – Видите ли, в последнее время я очень много читаю, стараясь лучше познакомиться с этим новым миром, в котором теперь живу… В книгах мистера Морнингсайда очень много полезной информации.

– Верно.

– Как вам кажется, возможно ли, чтобы чудовище, которое на нас напало, оказалось… я не знаю… одним из нас? – Я подумала о погнутой ложке в кармане, о трогательной короткой записке со словом ПРАСТИ, нацарапанным корявыми, дрожащими буквами. Что-то тут не сходилось. – Можно ли это допустить?

– Допустить? – Терпение миссис Хайлам лопнуло, и она развернулась ко мне. Ее ноздри раздувались, на виске яростно пульсировала жилка. – Это существо попыталось убить Мэри! – воскликнула она, ткнув в мою сторону мокрой вазой. – Если бы ты не включила на долю секунды мозги и не выстрелила в него, никто не знает, что могло бы произойти.

– Вообще-то, на самом деле Финч…

– Мне наплевать, кто и что сделал. Главное, что вы, две дурочки, остались в живых!

Она уже давно так откровенно не показывала, что ей есть до меня какое-то дело. Возможно даже, она сделала это впервые. Выплеснув свое возмущение, миссис Хайлам отвернулась к раковине и продолжила спокойно чистить вазу.

– Я знаю, тебе не по нраву то, что здесь существует – во всяком случае, до недавнего времени существовал – определенный порядок, но некоторые из нас делают все от них зависящее, чтобы его поддерживать. И в этом порядке нет места для косматых блохастых…

Я ничего не поняла из окончания этой тирады, но все указывало на то, что ей отлично известно, о каком чудовище идет речь. Более того, похоже было на то, что она даже знает, как его зовут. Я оттолкнула тарелку с недоеденным беконом и, встав из-за стола, направилась к двери, ведущей в вестибюль.

Если природа этого существа известна миссис Хайлам, то этого не мог не знать мистер Морнингсайд. И если она не хотела делиться со мной своим знанием, то, возможно, это согласится сделать он. Во всяком случае, у меня был рычаг воздействия на хозяина – его драгоценные переводы.

– Мне надо приступать к делам, – пояснила, я, выходя из кухни и злорадствуя относительно того беспорядка, который позволила себе оставить на столе.

– Да уж, – протянула она, раздраженно вздернув плечи. – Радуйся, пока можешь, девушка.

Слово «радуйся» было явным преувеличением, но я действительно намеревалась сполна воспользоваться своей скоротечной свободой. До сих пор я избегала встречи с отцом, но откладывать выяснение отношений дальше было нельзя.

Я расположилась в западной гостиной по соседству с вестибюлем. Гости часто здесь читали или пили днем чай, и оставалось лишь дождаться, пока Кройдон Фрост меня там обнаружит. Накануне за ужином Поппи упомянула, что он проводит в этой комнате бóльшую часть дня – пишет письма или листает сборники стихов. Я ожидала его появления, стоя у окна и наблюдая за плывущими над лесом низкими облаками. Ведущая к роднику узкая тропинка всегда оставалась в глубокой тени, напоминая трещину в скале. Обычно я избегала родника, потому что там любили собираться гости. Теперь же мне и вовсе не хотелось туда идти. Между деревьями и в самом деле мелькали Постояльцы, и я наблюдала за тем, как эти молчаливые патрульные охотятся на скрывающееся в чаще существо.

У меня в голове нарастал жар. Он все сильнее распирал мне голову, и наконец я поняла, что именно на меня давит. Это было напряжение множества накопившихся вопросов без ответов и сопровождающий их мучительный страх.

Моряки часто жалуются на боли в преддверии шторма, и мое состояние объяснялось тем же самым: на горизонте ожидало что-то ужасное. Я это ощущала, но была бессильна что-либо изменить: мы медленно, но неуклонно скользили навстречу катастрофе.

Я не верила в то, что процесс против мистера Морнингсайда пройдет так гладко, как он рассчитывает. Точно так же я не верила в то, что Амелию убила Мэри. Над нами собиралась буря, но никто, кроме меня, казалось, не замечал надвигающихся грозовых туч.

– Анфлераж – это чрезвычайно деликатный процесс.

Обернувшись от окна, возле которого стояла, погруженная в мысли, я увидела, что ко мне, неслышно ступая по ковру, идет Кройдон Фрост. Он был одет так же изысканно, как и мистер Морнингсайд, и даже не пытался скрывать свое богатство. Его бархатный изумрудного цвета костюм отличался превосходным кроем, а сапоги для верховой езды сверкали. Пышный шелковый нашейный платок был испещрен мелкими розочками болотно-зеленого цвета.

– Пытаешься сохранить нечто хрупкое, воссоздать летучую, ускользающую субстанцию. Жир приходится снова и снова насыщать жизнью цветка, и он жадно впитывает аромат, удовлетворяясь только после того, как поглотит десятки, а иногда и сотни цветов.