Суд Проклятых

Романов прикинул расклад. Теперь становилось чуть легче, особенно если попробовать получить информацию о текущей операции.

– К сожалению, мне недоступна тактические данные о планируемых высадках, но, как я могу предположить, – Марк припомнил академию Центрального Штаба Протектората, и решил немного позанудничать, – в данной ситуации наиболее выгодным с точки зрения сокращения потерь в живой силе мне видится применять автоматизированные огневые комплексы на базе устаревших штурмовых и десантных скафандров.

Сандерс, выжидая, изогнул бровь, и пробежался кончиками пальцев по невидимым сенсорам. На голограмме развернулись внутренности третьего ангара «Ромашки», где, в искрах плазменной сварки и сверкании лазерных резаков закопчённые люди споро, как на конвейере оружейной фабрики, разделывали и переконфигурировали разномастные бронекостюмы. Утыканные стволами чудовища получались неказистыми, но, как надеялся Романов, крепкими. «Их должно хватить на три минуты огня из всех стволов, – подумал полковник. – Больше всё равно не выдержат батареи».

– Если выдержат хотя бы три минуты… – Сандерс хмыкнул. Марк понял, что произнёс последние фразы вслух. – Я поставлю вам памятник на носовом пилоне «Ромашки». Это же гнильё времён Первой Космической и основания десантно-штурмовых бригад…

– Пусть выдержат, сколько смогут, – Романов чувствовал, как его окрыляет озарением. – Эти «куклы» примут на себя основной удар противника, и смогут подавить огневые точки, а основная командирская группа с усиленной защитой брони, и точным дальнобойным оружием довершит разгром в той части территории, где вам надо.

Капитан базы задумался, что-то просчитывая в уме.

– Размер командной группы? – спросил он у Марка, и прикоснулся к своему странному шраму. – По количеству исправных современных скафандров, верно?

– Точно так, – Романов с подозрением посмотрел на Сандерса, которого он так недооценил. – Пятеро максимум. На каждый костюм можно завести пять-шесть каналов защищённой связи, что даёт максимальный объём автоматов в двадцать пять – тридцать единиц. И… я пойду первым.

– Кхе-кхе. Полковник, это самоубийство! – встрял в разговор Реверс, до того не подававший признаков особого интереса к разговору и копавшийся в комме. – Мало того, что вы не знаете, куда придётся высаживаться, и в какой ж… то есть, заднице, вы окажетесь, но – вы даже не в курсе, кто и из чего в вас будет стрелять! Уж поверьте старому, кхм, вольному стрелку, тут, как говорится, лучше перебдеть, чем недоспать…

– Что вы предлагаете, – сдвинул брови Сандерс, с неудовольствием смотря на Реверса, как удав на наглого кролика, – ка-пи-тан?

Тот тыкнул пальцем в свой комм, и продемонстрировал картинку боевой брони странной конструкции.

– У нас с ребятами завалялось несколько комплектов экспериментальных защитных костюмов… – капитан «Александрийской Рулетки» издал тихий смешок, – Совершенно, вы понимаете, случайно. Можно сказать, сама в руки прыгнула…

– Это где ж такие костюмчики прыгают? – пошутил Романов, вглядываясь в картинку попристальнее.

– Места знать надо… – отшил его Реверс, и продолжил демонстрацию. – Защита на уровне восемь, как у тяжёлых штурмовых броней Протектората, есть силовые поля, свой собственный генератор энергии на основе временного сдвига, подвижность и масса – как у лёгкого разведывательного костюма, встроенный регенератор и стазис-модуль…

– А! – с узнаванием выдохнул Сандерс, и ущипнул себя за кончик бородки. Крылья его носа слегка раздулись, выдавая лёгкое возбуждение – ещё бы, загадка разгадана… – Квазиживая броня на основе генома крокодила нильского, Crocodylus niloticus… Немного капризна в обслуживании, но эффективна и по-своему красива. Хороший выбор.

– Да, хороший, – Реверс кивнул и улыбнулся. – Если не обращать внимания на заскоки искинов, которые все, как на подбор, женского псевдопола, и редкие истерички вдобавок… Так вот, пять комплектов я могу вам одолжить. На время, разумеется. Мы как раз недавно их опробовали при моём, так сказать, извлечении обратно из программы реабилитации на Эклектике.

Марк тоже улыбнулся, вспомнив лихо рассекающих членов «Александрийской Рулетки» по разваливающимся палубам их корабля, когда пришёл в себя перед очами Ханны и Маттершанца.

– Кэп, у меня только три вопроса. Почему отдаёте нам сие творение, если оно так прекрасно, не соблаговолите ли пойти с нами для контроля имущества и какого хрена вы молчали обо всём этом раньше?

– Может, вам ещё и трусы снять, и, кхе, задницу предъявить на предмет неучтённого оборудования? – Реверс почти вспылил, но, вспомнив, что он не на капитанском мостике «Александрийской Рулетки», утих. – Ну, как-то забыл я про них, так и лежали в тайнике… Сам я не пойду, к сожалению: десант – это не совсем моё призвание, а диверсанты вам не нужны будут. Но некоторые из наших общих знакомых, полковник, очень хотели войти в состав вашей группы, и двое – присоединиться к пилотам истребителей…

– Одного истребителя я, кажется, знаю… – протянул Марк. – Либерти?