Читаем Суд общества офицеров и дуэль в войсках Российской Армии полностью

По моему мнению, дуэль на холодном оружии является наиболее грубым способом дуэли, так как противники, увлекаясь и ожесточаясь, доходят до крайней ярости и в этом состоянии не только забывают все правила фехтовального искусства, но превращают бой в какую–то драку и благородным оружием — шпагой или саблей — действуют точно дубиной или оглоблей. Вот почему следовало бы вовсе исключить холодное оружие из оружий для дуэли или, по крайней мере, указать, что огнестрельному оружию следует отдавать предпочтение пред холодным. В пользу этого исключения говорит еще то соображение, что не всякий офицер умеет хорошо владеть холодным оружием (требуется владеть по всем правилам фехтовального искусства), а стрелять всякий умеет более или менее искусно. Нередко обиженный не умеет владеть или владеет плохо холодным оружием, а обидчик — очень хороший фехтовальщик; а при этих условиях и привилегия обиженного — выбор оружия (именно холодного) обращается в нуль и даже в отрицательную величину. Это неравенство в дуэли на холодном оружии особенно рельефно проявляется, когда противники отличаются между собою возрастом и телосложением. В этих случаях громадным преимуществом пользуется молодой и более подвижный или сильный дуэлянт, который быстро доводит своего противника до изнеможения сил и, пользуясь этим, наносит ему решительный удар. Как мы уже указали, при дуэли на холодном оружии противники всегда приходят в возбужденное состояние, и секундантам трудно регулировать самый бой и своевременно приостановить его в виду наступления неравенства сил дуэлянтов. Равно нельзя рассчитывать в этих случаях на великодушие противника, которое в минуту опасности проявляется крайне редко. В виду этих соображений, самым лучшим и гуманным способом дуэли является огнестрельное оружие, при чем следовало бы установить в нашей [141] армии употребление не гладкоствольных пистолетов, которые составляют уже археологическую редкость, а револьверов, употребляемых в войсках в данное время. Некоторые стоят за гладкоствольные пистолеты в виду меньшей, как будто, опасности для жизни и здоровья раненного противника. Но это мнение неосновательное. При гладкоствольном пистолете можно гладкой пулей угодить прямо в сердце или раздробить кость, а конической пулей можно промахнуться или попасть в мягкую часть.

в) Обыкновенно поединок происходит при секундантах, но он возможен и без секундантов (так называемый recontre), и отсутствие этих посредников во время самого боя преследуется нашим законом (1509 ст. Улож.). По французским обычаям, дуэль без свидетелей не считается дуэлью[130]. Нет сомнения, что секунданты не только регулируют бой, устраняя из него все то, что является продуктом злобы и мести или излишнего самохвальства, но они наблюдают и за тем, чтобы противники соблюдали во время самого боя все условленные правила, а не превращали бы его в простую резню или умышленное посягательство на жизнь и здоровье[131]. Одним словом, секунданты несут нравственную ответственность в деле поединка и обязаны вносить в дело умиротворяющее начало, но не придавая столкновению преувеличенного значения.

Число секундантов обыкновенно полагается по два с каждой стороны; но дуэль в присутствии одного секунданта у каждого противника не будет неправильною. По французским обычаям, в секунданты избираются лица, не причастные к данному делу, послужившему поводом к поединку, и притом пользующиеся доверием сторон; поэтому не могут быть секундантами: 1) лица, имеющие сами право требовать удовлетворения от одной из сторон; 2) лица, сами участвовавшие в оскорблении, бывшем причиною поединка; 3) отец, брат, сын и вообще близкий родственник не могут быть секундантом ни у своего родственника, ни против него; 4) лица, про которых известно, что они нарушили правила дуэли или участвовали в таком нарушении. [142]

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное