Суд и ошибка. Осторожно: яд! (сборник)

– И как это я могу быть идиотом и в здравом уме, ответственным и безответственным в одно время? – в гневе продолжил мистер Тодхантер. – Как? Объясните мне это. Разве так уж необходимо страдать манией величия, чтобы понять, что без гадкого человека в этом мире всем только лучше? Ну вот, черт побери! В жизни не слыхивал такой ахинеи!

– Тихо, тихо, – забеспокоился сэр Эрнест, видя, что мистер Тодхантер не затихает, а кипятится все больше, и добавил вполголоса, обращаясь к мистеру Читтервику: – Где ж этот чертов доктор?

К счастью, врач появился прежде, чем мистер Тодхантер успел лопнуть от гнева, и увел пациента усмирять волнение подальше от посторонних глаз.

В этой вспышке, однако, благотворным оказалось то, что длилась она дольше двух часов, почти все время, что отсутствовали присяжные, и мистер Тодхантер не маялся ожиданием.

Присяжные совещались два часа и сорок минут. Затем судебный чиновник объявил, что они готовы вернуться в зал.

– Послушайте-ка, Тодхантер, – озабоченно произнес врач, – вам предстоят несколько крайне волнующих минут. Держите себя в руках, и покрепче.

– Я в порядке, – пробормотал мистер Тодхантер и побледнел.

– Представьте, что вы спите и это сон, или повторяйте про себя какое-нибудь стихотворение, – посоветовал врач. – Скажем, «Гораций на мосту»… знаете? И будьте готовы к любому вердикту. Не позволяйте себе волноваться. Вы уверены, что не хотите укола? – Врач уже предлагал сделать ему инъекцию, чтобы пригасить вспышки эмоций и замедлить работу сердца.

– Уверен! – отрезал мистер Тодхантер, направляясь в зал. – Все уже позади! Приговор вынесен, дело сделано, и если я, Бог даст, признан виновным, то чем скорей испущу дух, тем лучше. Вы же не хотите, чтобы я дожил до виселицы, верно?

– Ладно, ладно, поступайте как знаете, – отмахнулся врач. – Как бы то ни было, вы везунчик.

Мистер Тодхантер проворчал что-то невразумительное.

Зеваки в зале суда вертели головой, посматривая то на мистера Тодхантера, то на входящих в зал присяжных. В качестве подсудимого беспокойнее других в лица присяжных, пытаясь прочесть, что кроется за ними, вглядывался и сам мистер Тодхантер; и, как обычно, чинное их выражение можно было толковать как угодно.

Мистер Тодхантер забыл дышать и сам не заметил, как прижал ладонь к груди, словно затем, чтобы беда не произошла раньше, чем огласят вердикт. Не было никакой нужды притворяться, что происходящее – сон: ему и без того казалось, что он грезит. Все выглядело нереально, особенно его собственная роль в этом действе. Неужели это он сидит на скамье подсудимых, обвинен в уголовном преступлении и ему грозит смертная казнь? Неужели ему эти люди произнесут сейчас приговор? Нет, это невероятно!

Словно в трансе, как сквозь вату в ушах, мистер Тодхантер услышал голос секретаря суда, обращающийся к присяжным:

– Господа присяжные, вы приняли решение?

Старшина присяжных, рослый мужчина средних лет, с лохматыми усами (почему-то мистер Тодхантер мысленно окрестил его агентом по недвижимости), твердо ответил:

– Да, приняли.

– Виновен ли подсудимый в убийстве Этель Мэй Бинс, или он невиновен?

Прочистив горло, старшина произнес:

– Виновен.

Мистер Тодхантер, не моргая, смотрел на свои руки. Они были какого-то странного цвета. Не сразу удалось сообразить, что это он вцепился в барьер, отделяющий место для подсудимых от зала, так крепко, что у него побелели не только косточки пальцев, но вся кисть.

Мистер Тодхантер перевел дыхание. Его признали виновным. Значит, все в порядке. Ну конечно. Он с самого начала не сомневался в том, что всякий здравомыслящий присяжный, вот вроде этих, непременно признает его виновным. Волноваться незачем.

Мистер Тодхантер слегка поклонился присяжным. Те на поклон не ответили.

Он вдруг понял, что секретарь обращается уже к нему:

– Лоуренс Баттерфилд Тодхантер, вы признаны виновным в преднамеренном убийстве. Вам есть что сказать в свое оправдание?

Мистер Тодхантер подавил безумное желание сначала расхохотаться, а потом огрызнуться: «Прекратите же называть меня Баттерфилдом!» Сдержавшись, он ответил:

– Нет, нечего.

Несколько овладев собой, он с любопытством следил, как на парик судьи возлагают квадратик из черной ткани. Значит, вот она какая, черная шапочка, подумал мистер Тодхантер и пришел к выводу, что вид в ней у судьи глуповатый.

– Лоуренс Баттерфилд Тодхантер, – в последний раз произнес его имя старческий голос, – на меня выпала обязанность вынести вам приговор в соответствии с вердиктом присяжных, и я сделаю это без дополнительных пояснений. Сэр Эрнест, у вас есть вопросы по поводу того приговора, который я сейчас оглашу? Вы понимаете, о чем я.

Сэр Эрнест вскочил с места.

– В сфере моей компетенции, ваша честь, вопросов у меня нет.

– В таком случае, Лоуренс Баттерфилд Тодхантер, суд выносит вам следующий приговор: из зала суда вы законным путем будете отправлены в тюрьму, а оттуда – на место смертной казни через повешение; тело ваше захоронят на территории той тюрьмы, в которую вас препроводят после оглашения приговора, и да упокоит Господь вашу душу.