Сучка

— Лекарства куплю по дороге с работы, — Вадим торопливо вышел за дверь.

Артем, напротив, не спешил уходить.

— Кстати о колесах, — вполголоса заметил он, — Жень! Я увидел, на полочке в ванной снотворное… Ты бы не увлекалась!

Женя стыдливо уставилась в пол.

— Да это так, — начала она оправдываться, — Бывает, сплю плохо. Это я редко!

— Поменьше нервничай! — сурово гаркнул доктор. — Как бы банально не звучало, все болезни от нервов.

Женя послушно кивнула. Артем ободряюще потряс её за плечо и направился в сторону своей «рабочей лошадки» — внушительных размеров джипа цвета мокрого асфальта. Хотя, в сравнении с самим хозяином, его боевой конь казался не таким уж и большим. До Жени дошло, что кроме Зойкиной ветрянки Вадим решил обсудить с Артемом и домашнюю аптечку своей супруги. Он неоднократно возмущался её «зависимостью» от лекарств. И, по всему видно, смекнул, что из уст семейного доктора подобные замечания будут звучать убедительно…

Ночью ей снился сон. Тревожный, болезненный, жуткий! Она скрывалась от кого-то в стенах незнакомой квартиры. В этой квартире все было странным: от старого скрипучего пола до пыльных гардин. Женя ходила из комнаты в комнату, пытаясь понять, как попала сюда. Ведь ни в одной из них, и это было самым странным, не обнаружилась дверь.

«Маааа», — сквозь сон пробился голосок, так похожий на Зойкин. Женя решила, что это тоже часть сна. Но крик повторился. И она поспешила на голос. Однако все комнаты были пусты, а голос все звал и звал. Пока, наконец-то, она не проснулась…

И уже явственно услышала дочкин зов из соседней спальни.

— Я здесь!

Женя зажгла выключатель, и бабочка на стене ожила. Зойка зажмурилась, прижимая к себе любимого зайку. С первых лет жизни она не выпускала из рук этого плюшевого зверя. Который уже порядком износился. Но о замене речи не шло! Ведь он был не просто игрушкой, а настоящим другом. Женя чинила его, придумывая смешные заплатки. Недавно пошила Зойкиному питомцу новый комбинезон, и даже стирала его исключительно вручную.

— Ма, оставь свет, мне страшно! — всхлипнула дочка, и Женя дотронулась ее щеки.

— Зайка, да ты горячая, — прошептала она, ощупывая бледное в зеленый горошек лицо. Найдя на тумбочке градусник, Женя сунула его дочери подмышку. «37,7» — прочитала она, спустя пару минут. И сердце тревожно забилось.

— Голова болит? — спросила, поправляя сбившееся в комок покрывало.

— Не знаю, — протянула Зойка, — просто сон плохой.

— А ты скажи — «куда ночь, туда и сон»!

— Это нужно утром говорить, — поправила дочка.

Женя кивнула рассеянно, вспоминая наставления врача. В коридоре эхом отозвался скрип межкомнатной двери. И Мурка испуганно дернулась.

— Чего вам не спится? — хрипло прошептал Вадим. Он стоял в дверном проеме, широко зевая.

— У Зойки жар, — срывающимся голосом сказала Женя.

— Жар, это сколько? — сонно щурясь, поинтересовался муж.

— Почти 38, — она протянула ему градусник.

— Это нормально, — он устало потер лоб, — Артем говорил, что до 38 температуру не сбивать.

— Но, это уже почти 38! — удивленная его спокойствием, возразила она.

— Почти, — согласился Вадим, — Вот будет 38, дашь ей лекарство.

Женя встала с кровати и решительно подошла к мужу:

— Вадик, ты шутишь? У ребенка температура, а мы будем ждать?

Он невозмутимо стоял, с готовностью выслушивая её претензии.

— Женя! — четко произнес Вадим, и она замолчала, — Все идет своим чередом. Организм борется с болезнью, не нужно ему мешать.

— Но что-то же надо делать…

— Вспомни, как ты подняла на уши всех онкологов, требуя детальной диагностики? А у Зойки оказался банальный жировик, — безмятежным тоном продолжил Вадик, — Тогда вся поликлиника с нас угорала.

— Что плохого в том, что я забочусь о здоровье детей? — сердито шепнула она.

— Ничего, — согласился муж, — Если бы ты заботилась. Но чаще всего ты просто паникуешь.

Она обиженно поджала губы, готовая разреветься.

— Солнце, сделай нам чай. Я посижу с ней, — Вадим сменил гнев на милость, и неожиданно нежно обнял её.

Женя покорно отправилась на кухню. Она удивлялась способности мужа сохранять самообладание в ситуациях, подобных этой. Там, где сама она теряла остатки здравомыслия и пребывала во власти эмоций, Вадим умел трезво оценить ситуацию и принять единственно верное решение. Вероятно, так они дополняли друг друга.

Заварив мятный чай, Женя наполнила пиалу свежим медом, и с подносом в руках вернулась на второй этаж. Уже около входной двери, она замерла и прислушалась. В ночной тишине голоса звучали особенно ясно.

— Пап, а вот Генка из моего класса говорит, что Зоя расшифровывается, как «змея особо ядовитая». Это правда? — обиженно поделилась дочка.

— Твой Генка фантазер! — с улыбкой в голосе произнес Вадим, — Наверняка ты ему нравишься, вот он и выдумывает.

— Ой, фу, пап! — громко фыркнула Зоя.

— Чего? — удивился Вадим.

— У Генки, когда он смеется, из носа козюли выскакивают, — объяснила дочка, и она прикусила губу, сдерживая смех.

— Действительно, фу! — поразмыслив, согласился Вадим.

Спустя пару мгновений пытливый Зойкин голосок спросил:

— Пап, а почему меня назвали Зоя?