Стужа

Обедаем мы вместе. Потом художник идет прилечь, а я читаю Генри Джеймса. Часто бывает так, что я прочитываю целые страницы и не могу вспомнить, о чем только что прочитал. Тогда я возвращаюсь на несколько страниц назад и убеждаюсь, насколько прекрасно прочитанное. Это о людях, которые несчастливы. Я закрываю книгу, иду к окну и делаю записи, записываю в тетрадь всё, что приходит в голову и как Бог на душу положит. Потом я слышу внизу шаги и голос художника, который выходит из своей комнаты и зовет меня. Я спускаюсь, и вскоре мы уже на пути к лиственничному лесу, к церкви или даже углубляемся в лощину. Художник говорит, а я слушаю. Из его речей я понимаю самую малость, зачастую он говорит слишком тихо, я плохо воспринимаю его мысли еще и потому, что они кажутся мне бессвязными, а с другой стороны, я слишком глуп, чтобы понять его. Как понимать, например, такую фразу: «Земля может быть ясной, я ощущаю себя как бы между ее краеугольными пунктами, без оглядки на самого себя. Понимаете?!» Он часто останавливается, потому что сказанное истощает его силы. Он то и дело о чем-нибудь спрашивает. Например: «Как вы ощущаете скуку? Что вы думаете о государстве? В чем различие между мной и вами? В размерах? Вы долго здесь пробудете? Между нами есть различие? Вы верите в чудо математики? Что гонит вас, когда вы идете в свою комнату? А сад при доме ваших родителей большой? Что там растет? Как там, в ваших родных краях, холодно? Что там поделывают по вечерам? Ваш отец читает что-нибудь? Как вы додумались противоречить мне? Я ведь знаю, что вы не хотели противоречить! За стакан молока вы платите те же деньги, что и я? Вас не удивляет, что хозяйка не поинтересовалась у вас, где я был вчера? Как часто, по-вашему, я наведываюсь в Венг? Это ваш отец сказал? Вам нравятся большие города? Эта книга? Ваша сестра, говорите? Не в театр? А земля, полагаете, так и останется неоткрытой? Вы чувствуете страх? Нет? Да? Человечество? Идея?»

История с мертвым лесорубом