Ступая за Край

Миланисса вошла в брачный возраст, её отвезли во дворец брата своего, Короля Меланмира, чтобы там она выбрала хорошего мужа себе, указав на двоих, один из которых был противным мальчишкой, а второй был бы ровесником её отца, останься он жив. А ведь Миланиссу поздно послали боги родителям, Меланмир был уже практически юношей, когда мать их понесла младенца. Отец в тот год погиб, а мать не выдержала горя утраты, умерла сразу после родов.

Тётушка сказала, что она не хотела жить и оттого умерла.

Часть вторая

Кринд наблюдал за своим конём, что-то неладное творилось со зверем, был он встревожен, выражал своё беспокойство и даже похлопывание и поглаживание хозяина его — Кринда, не приносили успокоение животному.

— Твой конь обычно смирный под тобой, Кринд, — Аралан посмотрел озадачено. — Покажи его конюху, что лечит болезни…

— Так и сделаю, так и сделаю.

В конюшне, когда все покинули её, и Кринд остался один, конь забеспокоился ещё больше, вёл мордой и громко ржал. Глаза всадника пробежались по помещению и сначала не обнаружили ничего, потом увидели следы у стойла, где теперь стоял конь его… женские следы… молодой женщины или худой. Он проследил взглядом за следами и сделал пару шагов в сторону, куда они вели, чтобы нагнуться и подобрать ленту с золотой вышивкой.

— Эй, Кринд, все заждались тебя, — Аралан крикнул громко, и Кринд смял в руке своей ленту.

Это мог быть ребёнок, девочка, едва вышедшая из младенческого возраста, но достаточно рослая, чтобы оставить такие следы, могла быть юная девушка, могла быть знатная девушка, может быть, приближённая к хозяйке дома этого, а могла быть и служанка, которой госпожа подарила дорогую ленту в косу… Но что она делала в конюшне и какой вред хотела нанести?

К следующей ночи он тихо вошёл в конюшню, конь был беспокоен, а следы свежие и вели вглубь, за пустые стойла, к свежему сену, которое заготовили для лошадей.

— Выходи, — Кринд встал прямо перед поворотом и терпеливо ждал, когда смутитель спокойствия его коня появится, терпение заканчивалось раньше, чем он мог подумать.

Кем бы ни была эта женщина или ребёнок — никто не смеет даже приближаться к конюшням с конями Наследника Аралана и всадников его.

— Выходи! — Сказал громко, зло, услышав шорох впереди себя и светлую макушку с растрёпанной косой вокруг головы. Косы были подвязаны дорогими лентами, платье на девушке было платьем знатной женщины, а вот лицо она прятала. — Выходи, — Кринд присел и показал рукой, чтобы девушка не боялась его, слушая обречённый вздох из груди девушки. — Вставай, я тебя нашёл.

Прямо перед всадником стояла девушка, юная, но скорее всего вошедшая в пору брака, знатного рода — это было видно по одежде и по тому, как прямо держала она спину свою, несмотря на то, что упрямо прятала лицо своё, склоняя шею.

— Что ты делаешь здесь, в этом месте?

Девушка молчала и вздыхала, потом подняла глаза на командира всадников Наследника, и сердце его остановилось.

На белом, словно фарфоровом лице, в обрамлении непокорных прядей светлых волос, рыжеватых, как мех лисы, были огромные глаза, похожие на янтарь, такие же переливающиеся, светящиеся и глубокие, полные приоткрытые губы, манящие своей невинностью, и детский румянец.

Девушка определённо не была ребёнком. Кринд бросил взгляд на то, что скрывает платье, и опытный взгляд мужчины увидел и грудь, небольшую, как и полагается юной деве, и тонкую талию, увидел он и носочек маленькой ножки, который тут же стыдливо спрятался под подолом платья из тяжёлой ткани.

— Кто ты и что делаешь здесь? Не подобает деве твоего возраста и положения находиться одной… — сколько раз Кринд произносил подобные слова? Он помнил каждую.

Юную девушку так легко обмануть, завлечь, заставить расплачиваться за мужские слабости… Эта девушка… кто-то из всадников развлекался с ней? Или конюх?

— Отвечай на мои вопросы, — Кринд смотрел на юную деву перед собой и благодарил Главную Богиню, что в Теренсии не столь суровые законы, и наказание, даже если и последует, будет лёгким… а позор… лучше позор, чем смерть.

Девушка что-то произнесла, и всадник зачарованно смотрел на маленькую ладошку с кольцами, браслеты на тонких запястьях и кусок сахара, что лежал на ладони.

— Я не конь, меня невозможно подкупить сахаром.

Девушка улыбнулась и снова что-то сказала, показывая в сторону коня Кринда, её глаза восхищённо сверкали, а щёки горели румянцем, подобно закату солнца в жаркий день.

— Ты не понимаешь меня, — Кринд невольно улыбнулся, глядя на девушку. — Откуда тебе знать наречие Дальних Земель… я тоже не знаю вашего.

Девушка сделала пару шагов к коню Кринда, и всадник отступил, смотря на силуэт в проёме конюшни, у стойла с его конём. Девушка была выше уроженок Дальних Земель, тоньше, но всаднику Наследника она казалась не просто хрупкой или невысокой, она казалась крошечным созданием, порождением духов.

Девушка посмотрела на всадника и снова что-то ему сказала ему, а потом протянула сахар коню.