Ступая за Край

— Мы просто пленницы, разве станет она нас слушать? Или с нами говорить?

— Говорят, она не делает разницы… сходи, я больше смерти боюсь идти к ней, но всё равно пойду, но ты… ты всегда была храброй, храбрее многих воинов, с тобой мне не будет так страшно.

— Пойдём, — Эвиси вздохнула и посмотрела на живот Сеилны.

У Эвиси тоже был вопрос к провидице, который терзал её уже какое-то время. Она не позволяла себе думать об этом и упоминать в разговоре с кем-либо, тем более с Геланом, но вопрос этот или понимание, которое стало ясным для Эвиси, не давало покоя ей и сердцу её.

Королева Эвиси не часто думала о том, почему Король Меланмир не завершил свой брак с ней. Он был молод и, как теперь понимала Эвиси, у него не было причин отказываться от ложа со своей женой и Королевой. Кроме одной единственной причины.

Эвиси порой забывала о том, что она — Царевна Дальних Земель, забывала она и мужа своего Меланмира, как не помнила и того, как её, совсем ещё юной, повязали шёлковой лентой со взрослым мужчиной, казавшимся ей старым, как брат её или даже отец…

Но в последние дни, когда живот Сеилны становился всё виднее — причины отказа Меланмира становились ясны.

Когда Эвиси повязали шёлковой лентой, у неё ещё не было ни одной женской недели, она даже не ведала о предназначении женщины. Потом, кормилица и личный лекарь Меланмира объяснили ей происходящее. Когда Эвиси исполнилось восемь зим, ей торжественно объявили, что пришло время, и муж её, Меланмир, скоро завершит их брак. Но до этого лекарь, который был уже слишком стар, чтобы быть мужчиной, осмотрел Эвиси, которая сначала замерла в испуге, а потом в ужасе следила за взглядом лекаря. Никогда до этого Эвиси не испытывала столько стыда, как в тот вечер. И не только от взгляда лекаря, который сказал кормилице, что Королева Эвиси может завершить свой брак «если того пожелает её муж — хоть сей момент», но и от того, сколь долго и тщательно её готовили к приходу мужа… И от того, что Меланмир даже не посмотрел в сторону кос и ночного платья Эвиси. Как обычно, он беседовал с Эвиси, а потом ушёл, не сказав ни слова о новом оближе Королевы.

Сейчас Эвиси поняла, что лекарь лукавил, Меланмиру он сказал другое. Королева Эвиси не была готова завершить их брак. Главная обязанность Королевы — это не присутствие на пирах, и не долгие беседы с посланниками, и даже не ублажение тела и духа повелителя и мужа. Главная обязанность Королевы — произвести на свет наследника, что, очевидно, Эвиси не могла сделать. И поэтому Меланмир не спешил завершать их брак… Сейчас, глядя на живот Сеилны и свой, плоский — Эвиси это понимала. Как лекарь это понял за тот короткий взгляд — Эвиси было неведомо, но Эвиси не была лекарем, её учили ублажать мужа своего, специально обученная женщина рассказывала и порой показывала, как следует вести себя с мужем, чтобы дух его и тело были довольны. Эвиси была не слишком интересна эта наука, но ум её всегда жаждал новых знаний и умений, поэтому она запоминала всё, что ей говорят.

Как отличить женщину, которая может понести младенца, от той, чьё чрево навсегда останется бесплодным, Эвиси не говорили, но о том, что такие женщины есть — молва ходила.

Почему Меланмир не отказался сразу от Королевы, Эвиси не знала, может быть, думала она, она не навсегда бесплодна, может быть, богам угодно, чтобы это случилось позже, и Меланмир выжидал время, но, чтобы не расстраивать Эвиси, не говорил ей правду, как не сказал, когда кошка задрала её канарейку, или выпороли мальчика, с которым она нашалила, пробравшись в королевскую кухню и перевернув огромный котёл. Тогда Меланмир запер Королеву на три дня в своих покоях, сказав, что наказание минует мальчика… о том, что мальчишку выпороли, не сильно, но, по словам того же мальчишки, «стыдно, аж глаз не поднять», она узнала от его приятеля и потребовала Меланмира наказать и её.

— Эвиси, руки мои требуют хорошенько отшлёпать тебя, но ты Королева! Поэтому посиди в своих покоях, я лишаю тебя верховых прогулок и, — помолчал, — сластей на три дня.

— Лучше отшлёпай.

— Ты наказание богов, а не жена мне, Эвиси, — Меланмир засмеялся.

Вечером кормилица пронесла в покои Королевы сласти, и никто из стражи не заметил этого… Сейчас Эвиси понимала, что Меланмир знал, что девочка ест сласти, но тогда… тогда он выглядел очень убедительным и рассерженным.

Эвиси хотела узнать у провидицы, дадут ли боги ей дитя?

Этот вопрос мучил Эвиси, и она согласилась пойти к провидице, хотя сердце её было в тревоге и страхе.

Ночи были намного длиннее дней — коротких и неярких. Не успевало солнце взойти на хмурое небо, как снова катилось к закату. Когда Сеилна с Эвиси вышли из дома, было уже темно, вдоль улиц стояли столбы, на которых держались яркие факелы, один из которых можно было взять и пройти с ним весь нужный путь, а можно было передвигаться от факела к факелу, ныряя из яркого света в темноту и обратно.