Студентка по вызову

– Эээ… да ты совсем пьяная, – сообщил мне, вглядываясь мое лицо в этом неверное свете.

– Отпусти… – прошептала я не двигающимися губами. Вышла какая-то белиберда, и Карло нахмурился.

– Да уж… лыка не вяжешь, однозначно…

Мгновение он будто сомневался – стоит ли трахать ничего не соображающую девицу. Но собственное желание, помноженное на опьянение, пересилили увещевания совести, если они и были.

– Ну, ничего, – заявил он мне, вновь подхватывая на руки. – Тебе не мешки таскать…

И пройдя со мной на руках пару шагов, бросил на кровать, на спину, тут же, без лишних промедлений, принявшись задирать на мне платье.

Пожалуйста, господи, пусть меня найдут до того, как трахнут – взмолилась, поднимая глаза к потолку.

Вот! – тут же взъелся на меня кто-то язвительный и очень злой. Думала, что раньше тебя изнасиловали, да? Ах, у нас душевная травма – красавчик Рик Мэйсон, от которого сама тащишься, развел на секс на столе… Ах как мне ему простить, негодяю такому!

Вот теперь почувствуешь на собственной шкуре, что такое настоящее изнасилование. Чтоб уж было с чем сравнивать и не страдать вхолостую. Поймешь, как это мерзко и больно, получишь настоящую душевную травму, от которой годами будешь лечиться, и, возможно, до конца так никогда и не вылечишься.     

Подол задранного до упора платья закрыл мне лицо, а в трусики, в самую ложибнку ткнулось что-то твердое и тупое. Что, похожее на… Боже, нет… Боже, сделай так, чтобы Рик нашел меня ПРЯМО СЕЙЧАС! Ну же, Мартин, веди его! Ты же это и задумал – чтобы он нашел меня в объятьях другого – разомлевшую и несопротивляющуюся… Тебе ведь не обязательно, чтобы меня трахали у него на глазах, правда? Господи, пусть необязательно…

– Черт… – прохрипел надо мной этот упырь. – Я, бл*, кончу оч… быстро… Прости, красавица… Один разок спущу, потом оттрахаю тебя уже как следует.

Интересно, если меня стошнит прямо так, на спине, я задохнусь? Хорошо бы. Послышалось какое-то шуршание, потом звук, напоминающий разрыв презерватива.

– Ооо… – застонал Карло, по всей видимости трогая себя и натягивая резинку.

А потом… потом мое платье отдернули вниз, открывая мне кошмарную картину – нависающий надо мной живот под шатром из расстегнутой и выпущенной рубашки…

Тупое животное явно решило «спустить» более интересным способом, чем мне между ног.

– Открой-ка ротик… – приказал итальянец, оттягивая рукой мою вялую челюсть.

Нет, нет, нет…

НЕТ, ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОДРАЛ!

– Зачем сюда? – ответом на мои молитвы донесся вдруг от двери обеспокоенный и торопливый голос Мартина. – Дженни же видела, как они наверх поднимались…

Дверь широко отворилась, в комнату полился свет, донесся резкий вдох… и в одно резкое, мощное движение похотливый козел надо мной… исчез. Пролетев на моих глазах метра три, врезался спиной в противоположную стену – точнее, в зеркало над трюмо. Под болезненный вопль и стоны, под звон разбитого стекла повалился на пол… 

Вот тут я и расплакалась окончательно – все так же почти не двигаясь, потому что не работала даже простая мимика.

Слава Богу! Мне уже было плевать на то, что увидит Рик и что он подумает. Главное, что спас меня – сдернул этого урода… прежде, чем тот, уже ничего не соображая, нашел в складках одежды член, который собрался вставить мне в рот.

– А я знал, что она шлюха, Рикки. Не хотел расстраивать тебя, но знал.

Дверь еще шире отворилась, ответом Мартину было страшное, но очень красноречивое молчание. Я медленно повернула голову – даже не повернула, а позволила ей упасть на бок под собственной тяжестью.

Слезы свободно лились моим щекам, но я сомневалась, что это мне поможет – выглядело наверняка так, будто я плачу из-за того, что меня застукали.

Не отрывая от меня взгляда, не обращая внимания на итальянца, который стонал из угла, весь в крови и осколках, Рик смотрел мне в глаза. Без выражения, без эмоций – расширенными, совершенно ненормальными зрачками. Так, будто это его опоили наркотиком, а не меня. 

А вдруг и его тоже?! Вдруг специально накачали его чем-то, чтобы слишком долго искал меня, а потом… пришел в ярость и сделал что-нибудь непоправимое, когда найдет.

И я вдруг со всей отчетливостью осознала, что мне плевать на причины, плевать на объяснения. И если он не простит меня… если поверит сейчас ублюдку-брату или даже просто засомневается во мне… я уйду. Ни оправдываться не буду, ни рассказывать про шампанское. Просто уйду. 

Рик продолжал смотреть.

А потом моргнул, словно бы очнулся… медленно повернулся к Мартину, подождал, пока тот заткнется… и со всего плечевого размаха, с хрустом и мощью, которую я почувствовала даже на расстоянии, заехал ему кулаком в челюсть.  

 Глава 28

Рик бил его до тех, пор пока не почувствовал, как переносица хрустнула под его кулаками. Бил так, как не бил еще никого в своей жизни – и за Снежану, и за его прежнюю, уже подзабытую любовь. Бил, чтобы убить.