Сценарий

Через семь месяцев, когда тебя давно и след простыл, когда ушла жена, когда я уже лишился работы и сна, я нашел его. В прошлогодней пыли и сухой траве, среди щебня и шестеренок, среди засохшего собачьего дерьма и проржавевших автомобильных свечей. Крохотный морской камень размером с фисташку. Отполированный водой и твоей ладонью. Серого цвета, ты помнишь? Обычный камушек. Вокруг валялись сотни подобных камней. Это мусор. Не улики. Серый с темно-синими прожилками. Если поднести его близко к глазам, можно разглядеть, как синие прожилки пересекают несколько красных. Совершенно обычный камень. Невзрачный. Но я уже видел его раньше. Ты мне его показывал, Эндрю. Иногда мы пропускали вместе по бокальчику пива, и каждый раз ты показывал этот чертов камень, рассказывая о том, как однажды, отдыхая на море, твоя мама нашла его в прибрежной гальке и подарила любимому сыночку. Если честно, я слушал тебя вполуха, мне были до лампочки истории из твоего прошлого. Но камушек я запомнил, о да, запомнил. Эти проклятые сине-красные прожилки.

Ты был там.

Семь месяцев я приходил к ангару и до заката бродил кругами, бессмысленно вглядываясь во все, что попадалось под ноги. Меня жалели. Называли свихнувшимся. И я готов был с ними со всеми согласиться. Но потом заметил камень. Боже, какой же он крохотный и неприглядный. Но я нашел. И для этого мне понадобилось двести четыре дня. Скажу тебе честно, Эндрю, я уже почти сдался. А может, я сейчас так думаю. Сложно сказать, ведь прошло больше двадцати лет. Но вот что я помню совершенно точно: тогда, сжимая в руке твой камень, я знал, что где бы ты ни был, сколько бы это ни заняло сил и времени, я найду тебя, и ты дашь мне ответ.

Тогда, через семь месяцев после смерти моей девочки, когда в доме меня уже никто не ждал, когда я нашел серый морской камень, отполированный до идеальной гладкости, я смог наконец выспаться, и меня не мучили кошмары. Потому что я снова обрел смысл жизни. И он сводился лишь к одному. Я жаждал убить тебя.

На следующее утро я отправился на твои поиски.

Глава 2

Появляется картинка.

Интерьер: Квартира Гудмана. Вечер.

Общий план: Гостиная. Звучит саундтрек. Мирей Матье. «О чем ты думаешь, скажи». За столом, спиной к зрителю, сидит Гудман. Камера огибает его слева. Теперь нам видно, чем он занят: он что-то печатает на компьютере.

Крупный план: Экран монитора. Мы видим текст:

«Сценарий.

Экстерьер: Автозаправка. День. Лето.

В кадре мужчина лет тридцати, заправляющий минивэн.

Это Главный Герой – Ральф Даллас…»

Средний план: Комната Гудмана.

Камера вращается вокруг героя, пишущего сценарий. Затем отдаляется, вылетает из окна, переходит на общий план. Мы видим дом Гудмана и крошечную фигуру самого Гудмана, сидящую за столом перед печатной машинкой. Затем сверхобщий план: Панорама города. (ПРИМ.: Желательно – Нью-Йорк, но не настаиваю, главное, чтобы действия происходили в мегаполисе.)

Экран темнеет.

* * *

Доктор Альберт Шарп сидел в черном кожаном кресле за массивным столом из красного дерева. За его спиной в огромном панорамном стекле виднелась Мэдисон-авеню, и я поклялся себе, что это мой последний визит к нему, что бы там Бак и Эйлин ни говорили. Двести пятьдесят долларов за прием из карманов друзей – нет уж, это слишком. Пускай Чемберсы хоть ногами меня бьют, они не миллионеры, в конце концов.

Да и толку-то от этих посещений.

– Значит, снова тот же сон? – Шарп чиркнул что-то в блокноте и отложил его в сторону. – Что ж, я считаю, это очень хорошо. Возможно, в этот раз мы сможем извлечь из этого больше информации, чем прежде.

– Больше, чем ничего? – Мне он не нравился, если честно. Идеальной формы белоснежные зубы слепили, когда он улыбался; подогнанная по фигуре кремовая рубашка облегала бицепсы и грудь. Волосы уложены безупречно. Его день расписан по минутам. Очередь из таких же, как я, нуждающихся в помощи. Трудно представить, когда он находил время, чтобы углубиться в проблему каждого своего клиента. В перерывах между солярием и тренажерным залом?

Первое время я посещал штатного больничного психолога. Страховки у меня нет (как нет вообще никаких документов), так что ходил я к нему на платной основе. Правда, двадцать долларов за сеанс – это не двести пятьдесят. Но друзья решили, что толку будет гораздо больше, если я начну ходить к высококвалифицированному специалисту, коим, судя по оплате, являлся доктор Шарп.

Альберт понимающе улыбнулся.

– Вы ошибаетесь на мой счет. И то, что я только что сказал, является тому прямым доказательством.

– Не уверен, что понял вас.