СТРУНА ИСТОРИИ

И те, которые уцелели, получили колоссальное преимущество. За Лютером пошли другие проповедники: Кальвин,[620] Цвингли,[621] Томас Мюнцер,[622] Иоанн Лейденский[623] — вообще много, но я рассказывать не буду. Историю Реформации прочесть легко.

Но, самое главное, что мы знаем теперь, в чем этнический смысл Реформации — это снижение пассионарности, при наличии отдельных сильных пассионариев, которые могут сделать то, что в предыдущую фазу — могло сделать большинство.

Я, собственно, перебрал свое время, но готов отвечать на вопросы.

ЛЕКЦИЯ 10 ЭТНИЧЕСКАЯ РЕГЕНЕРАЦИЯ. ТУРКИ-ОСМАНЫ

Вопрос: Лев Николаевич, а Вы не могли бы рассказать про турков-османов, которые появились вместе с литовцами.

Л. Н. Гумилев: Да, с удовольствием расскажу об этом. Дело в том, что как мы знаем, Византия с XIII–XIV века потеряла всю свою силу напора и натиска. А турки,[624] вернее, туркмены, пришедшие из Средней Азии в Малую Азию заняли ее области: древнюю Каппадокию, Киликию (это территория между верховьями Тигра и Евфрата, вернее, их средними течениями, и даже часть Черноморского побережья). У них были свои султаны, но силы у них не было, хотя они и отражали европейцев и греков (греки за европейцев не считались, поскольку не католики).

И в XIII веке, во время монгольского завоевания, туда бежал некий Эртогрул (значит, «муж, богатырь»). Имея всего пятьсот всадников, он обратился к султану Малой Азии, сельджукскому султану с тем, чтобы тот позволил ему поселиться на его землях.

Султан очень обрадовался и сказал: «Вот, бери город Бурсу, он принадлежит неверным кафирам — грекам. И в бою с неверными завоюй, я тебе разрешаю.[626] У тебя все-таки пятьсот всадников есть — это сила.

Ну, а пятьсот всадников — это все-таки очень мало, по тем временам войска состояли из сорока тысяч, пятидесяти. Вот так.

Эртогрул вскоре умер, и его сын и наследник Осман[627] объявил джихад, то есть священную войну против неверных. Это такое же, как крестовый поход у европейцев.

В этой «священной войне» могли принимать участие все желающие; и поэтому со всего Ближнего Востока все пассионарии пошли туда, чтобы воевать, побеждать и … богатеть.

Война в то время приносила доход, а не как в наше время — разорение.

Каждый воюющий, если он являлся с конем и вооружением, имел право на тимар — это участок земли, который он должен был обрабатывать сам, с помощью своей силы или рабов, которых ему предстояло захватить. Он шел в армию, служил, захватывал некоторое количество рабов и рабынь. Рабов он ставил работать на участок, рабынь — по дому, так что если была умная бай-бише (то есть старшая жена), то она этих жен терпела или, наоборот, заставляла их там кашу варить, дрова носить… ну, как домашняя прислуга. А он ходил в походы — в один, в другой, третий…

Понимаете, все до этого поступали точно так же, и ни у кого ничего не получалось, а вот у Османа[628] и особенно у его сына Урхана[629] все получилось. Но пришел XIV век, когда потомки Эртогрула перенесли свои военные действия в Европу.

Они стали одерживать победы над греками, они пересекли Балканский полуостров, укрепились в Европе, где люди должны были либо подчиняться, либо служить и получать за это плату и платить очень большие налоги. Либо переходить в ислам, получать тимар и присоединяться к ним. А славяне были не нужны (ведь сербы, болгары, македонцы — это очень храбрые люди). Хан обложил налогом всех своих подданных, налогом — мальчиками. Мальчикам этим было от восьми до четырнадцати лет. Приводили в Константинополь, обращали в ислам, учили турецкому языку, мусульманской религии и проводили с ними очень большие спортивные занятия. Из них делали пехоту: рубиться саблями, стрелять из лука, стрелять из пушки (целый корпус был топчи-биши — «топ» — это пушка). А другие стояли в строю с копьями. Эти ени-чери — янычары оказались исключительно верной, честной, храброй и сильной армией.

Они разбили всё европейское ополчение в 1394 году при Никополе. И даже бургундский маршал, маршал Бусико[631] попал в плен, ну он выкупился, конечно. Потом они разбили польско-венгерское войско в 1444 г. и короля увели.

Единственно, с кем они не могли справиться, это — с Тимуром.[632] Но Тимур — это особая статья, и о нем мы говорить не будем, это что-то потрясающее.