Струна

Волновало «упсовцев» всё. И город, и тамошние дела и даже ремонт в здании центрального аппарата «Струны», который я, кажется, уже не застал. Последнее вызывало особенный интерес. Непонятно, правда, почему.

Выручил меня все тот же добрый дядя Юра.

— Экий ты, однако, бледный! Похоже, три дня не ел, три ночи не спал. Господа, я предлагаю окончить сеанс вербальной пытки и проводить гостя в его апартаменты. Блин, успеете еще наболтаться.

Апартаменты оказались вполне приличным местом, нечто вроде гостиничного номера средней руки. Небольшая, но уютная комнатка, половину которой занимал здоровенный многоместный диван, душевая кабинка, совмещенная с прочими удобствами. На фоне ультрамариновых обоев — картина в позолоченной раме. Девочка откровенно дошкольного возраста кормит булкой лебедей. Почти безвкусно, зато трогательно.

По словам Осоргина, обстановка осталась от прежних хозяев. После пионеров ими какое-то время была чисто конкретная фирма с расплывчатыми намерениями. Однако вот уже четвертый год, как фирма сама стала чистой абстракцией, ибо натворила грешки по нашей части.

— Короче, ты сейчас поешь — и отсыпайся, — распорядился Осоргин. — Обед ребятишки принесут. А вечером нормально пообщаемся, по-людски.

Этому общительному дядьке явно не было чуждо ничто человеческое. Интересно, и кто на него капнул? Лена же обмолвилась о каких-то «сигналах», якобы имевших место. Неужели среди здешних воспитателей, на первый взгляд столь дружных, идет обычная грызня, столь характерная и для 543-го, и для прочих гадюшников? Не хотелось так думать. Все же «Струна» умеет людей отбирать… чаще всего. Почему-то подумалось мне, что педагог Валуев здесь, в «Березках», не очень-то и прижился бы. Хотя что я знаю о «Березках»? И что о Валуеве?

Минут пятнадцать я наслаждался тишиной и легким ветерком, играющим занавеской. Под потолком чуть слышно шелестел кондиционер, создавал гуманный микроклимат, навевая мысли о разумном, добром и вечном.

Потом дверь содрогнулась от чьего-то пинка, и на пороге нарисовались двое пацанов лет тринадцати, нагруженные никелированными судками.

— Киллеров вызывали? — поинтересовался стриженный под ежик блондин, чей загар мог бы вполне соперничать с южноморским.

Я не нашелся, что ответить, лишь неопределенно хмыкнув.

— Тогда с вас шестьсот баксов за ложный вызов, — заметил второй, в обрезанных до колен джинсах. Обе руки его от плеч до локтей обвивали сине-зеленые драконы с красными языками. Поначалу я принял это за реальную татуировку, но вскоре понял, что здесь поработали банальные фломастеры.

— Хорош пугать, — усмехнулся «ежик», — а то дяденька ревизор и вправду подумает…

Однако… Похоже, все население «Березок» уже в курсе и о моем появлении, и о статусе. Скорость поистине сверхзвуковая.

— Вон тут суп, — сгружая судки на журнальный столик, деловито комментировал «ежик». — Рисовый, с фрикадельками. А это второе, картофельное пюре с очень жирной и вредной для печени котлетой. Компота — полный термос, хоть обпейтесь.

Роль метрдотеля его явно забавляла.

— Интересно, — механически заметил я, — это тут всех так кормят, или персональная забота о страшном столичном чиновнике?

В глазах второго мальчишки, которого я мысленно прозвал «драконом», мелькнули характерные искорки.

— Ну что вы, гражданин начальник? Разве ж можно? Нас тут морят голодом. Раз в день — тухлая баланда, в которой плавают дохлые черви.

Я слегка поморщился. Слышать такое перед обедом…

— И еще дают ма-а-ленькую корочку хлеба, — театральным голосом продолжал «дракон».

— На ночь нас сажают на цепь, — в тон ему добавил «ежик» и с трудом удержался, чтобы не прыснуть.

— А ежели что не так, — жалостливо всхлипнул «дракон», — то дерут как сидорову козу. Этими… как их… розгами.

Я изобразил, как в ужасе закатываю глаза. Демонстративно потянулся к сумке, вынул блокнот.

— А еще… — задумался «дракон», но «ежик» вдруг шлепнул его по затылку.

— Кончай, Дрон! А то еще по правде подумают. Мы пошутили, Константин Антонович, — серьезно пояснил он. — Вы не думайте, что на самом деле… Тут на самом деле классно…

Даже имя с отчеством прознали. Да, дела…

— Да я как бы и сам догадался, — я не смог подавить ухмылку. — Но у вас получилось. В драмкружке не занимаетесь?

— Неа, — отмотался «ежик». — Мы с Дроном на айкидо ходим, и еще вождению учимся.

— А еще музыкой, — вставил «дракон»-Дрон. — На ритм-гитаре, на саксофоне…

— На нервах, — взял заключительный аккорд «ежик».

…Минут пять я задумчиво взирал на закрывшуюся за ребятишками дверь. Да, интересно, интересно. Эти пацаны совершенно не походили ни на моих пакостных питомцев из 543-го гадюшника, ни, тем более, на тех выстроенных вдоль Коридора Прощения.

Мы прощаем тебя, Уходящий.

Если такие — не исключение в «Березках», и если сами «Березки» не исключение среди прочих «упсов», значит, Высокая Струна способна звучать не только в миноре.

И это поднимало настроение.

2

Солнце давно уже укатилось за условную линию горизонта, где-то, наверное, разлился в полнеба рыжий закат, но я его не видел — окна смотрительского кабинета выходили на восток.