Ничего страшного, ничего страшного, ничего страшного... - заезженной пластинкой крутились в башке слова. Посмотрев налево - направо я двинулся в сторону котельной. Семеныч встречал меня у дверей. Увидев меня, он завел к себе, достал водочки и щедро плеснул в стакан. Выпив мелкими глотками водку, я поставил стакан и коротко приказал:
-- Ещё.
Второй стакан я пил уже не торопясь, и даже занюхал сухарем.
-- Сорвался?
-- Да.
Говорить не хотелось. Хотелось немного повыть.
-- И что тебе такого сказали, - продолжал допытываться дед.
-- Ничего особенного, - зло усмехнулся я -отдохнуть, а пока отдыхаю, парламентская комиссия будет проводить расследование моей деятельности. В случае если нароют противоречащее правам человека, то уволят.
Семеныч посмурнел и тяжелым тоном сказал:
-- Не нравится мне все это. В любой разведке увольняют провинившихся только одним способом.
-- Не трави, старик, и так тошно, - мы помолчали. - Ладно, теперь о главном. По большому счету, мне освободили руки. Обязанности транспортника много времени не занимают, и меня не напрягают, но надо постараться вывести из под удара остальных. Я к тебе больше не захожу. Ты потихоньку начинаешь возмущаться и просишь тебя отпустить. Тебя уговаривают, но ты здесь не останешься. Вместе с Ильясом и собачками отправитесь на ипподром, там и устроитесь. Бей на то, что устал, что будешь заниматься своим хозяйством, а что не со всеми, так ты охоту любишь. Оснований отказать тебе - нет. Ильяса оформим, как будущего жениха Ленки, но она с вами не поедет пока, хочет доучиться. Там есть немного народу, из бывшего обслуживающего персонала и прибившегося к ним за зиму. В течение месяца я отправлю тебе туда несколько человек, из которых ты будешь делать спецназ, преданный не Совету, а мне лично.
Старик неожиданно остро глянул на меня:
-- Значит, ты решил послать своих друзей побоку.
-- Не твое дело! - сорвался я на крик. - Я никого не кидаю! Просто если все слепошарые, то я нет, и я хочу иметь возможность выжить, если здесь будет очень жарко!
-- Да я ничего и не говорю, - усмехнулся Семеныч, - только ты не боишься, что я под себя этот спецназ заточу?
-- Нет, не боюсь, - растянул губы в усмешке я, - внучка твоя со мной останется, моя жена её на врача учит, зачем учебу прерывать. Да и старый ты, держать их долго не сумеешь, загрызет тебя кто-нибудь из молодых. А так при мне, ты долго еще протянуть можешь, причем не приживалой. А в почете и уважении.
Боюсь, ему не понравилась моя усмешка, но с последними словами он согласился:
-- При Берии бы ты развернулся, человека прижать, чтобы он вздохнуть не мог это ты можешь.
-- Это, точно. - задумчиво сказал я. - Ну ладно, бывай, готовься. Через недельку отправим тебя в командировку.
Я хлопнул его по колену, поднялся и ушел.
***
Следующего я посетил Майкла. Для этого пришлось ждать часа три. Так долго, Совет на моей памяти не заседал. Майкл вышел во двор и направился к себе.
-- Майкл, - окликнул я его.
Он обернулся.
-- А, привет.
При виде меня он немного засуетился.
-- Пойдем ко мне, поговорить надо.
Зайдя обратно в здание, мы прошли полутемными коридорами в Мишкин трехкомнатный закуток у входа в подвалы. Мишаня суетился около чайника. Я его не торопил, он выставил на стол пузыречек, поставил мне табуретку, налил чаю, выложил закуску. Чувствовал он себя явно неловко.
-- Да ладно Майкл, успокойся. Мы же предполагали такую фигню - вот она и произошла. Может действительно нервишки подлечу, полегче станет...
-- Что теперь делать?
-- Что делать? А ничего. Миша живи как все. Занимайся то, чем поручат, мы тебя законсервируем, а то ты сильно со мной засветился. Будь лоялен к Совету. Причем не только к этому, но и к тому - который будет. Кстати, что там решили с выборными?
Мишаня устроился поудобнее и стал рассказывать:
-- Решили, что мы перерабатываем. Кстати, это действительно так. Когда же мы попытались привлечь людей, из свободных поселенцев, то к нам пришел Гладкомордый с приятелями. Знаешь, в принципе, он правильно говорит.
-- О чем?
-- Он говорит, что за дядю никто сейчас работать не будет. Зарплату мы дать не можем, следовательно, люди не заинтересованы пахать на кого-то. Они согласны подчиняться лидеру их маленького общества, а какому то дяде нет. И если бы ввели выборные должности, то цепочка приказов исходила бы не от нас, а от таких стихийных лидеров.
Тут Майкл посмотрел на меня:
-- Знаешь, он в принципе говорил очень разумные вещи. Со многими я даже соглашусь. Да и наша группа подчинялась такому лидеру, когда нас было мало.
Я промолчал и он, вздохнув, продолжил:
-- На следующей неделе выберем еще трех дополнительных членов Совета. В Совете все поменялось. Саня, как и был остался координатором, Серега окончательно ушел к нему в подчинение, как строитель, ну и как спецназ; Андреич, как и раньше, будет заниматься энергетикой; Паша - ответственный за технику и станки; Угрюмый, общее руководство вооруженными силами; Петр Борисович - ответственный за внешние дела и работу с электоратом; его люди - тоже где-то в этой стороне трудятся;
Тут Мишаня отвел глаза и продолжил: