Stronghold

       - Ты же знаешь, я остался совсем один, первый год вообще связи не было. Секли за мной по страшному, даже погулять свободно не получалось. Вроде выйдешь на улицу, с территории, а с тобой еще двое - трое человек, типа по дороге и никуда не денешься. Одни отвалят, тут же по дороге новые привязываются, да еще слух прошел. Что тебя в расход пустили. Ничего, постепенно привык, с Угрюмым подружились, кстати, нормальный он мужик - зря вы с ним постоянно цапались. Это благодаря ему нас не сожрали в первое время после вашего бегства. Так что жить я начал, начиная все с нового листа, работал не за страх, а за совесть. Почтовый ящик постольку - поскольку проверял, даже не надеясь, что там будет послание. Год я прожил спокойно, привык, ко мне привыкли и тут нахожу твое письмо. Я поначалу даже не поверил, думаю, может ну его нах, типа и не получал. Потом думаю, вам сейчас гораздо тяжелее, чем в городе, да и ты не военные тайны выспрашивал, а так, сплетни всякие. Единственная просьба, предупредить, если против вас задумывать рейд начнут. Ну это мне подходило, вроде и своих не предаю. И тебе услугу оказываю. Запасной аэродром все-таки, какой никакой. Постепенно нормально ведь все начиналось, администрация власть из рук выпускать не собиралась, в отличие от вас, а потом начали потихоньку гайки закручивать. Знаешь - все как в советское время в тридцатые годы, тотальная слежка и страх, а в качестве награды - увеличенный паек из спецраспределителя, да чуть больше послаблений. Да, еще чуть не забыл - власть. Если тебе нравится чужое унижение и рабское послушание, то тебе там понравиться. Ближе к концу, я уже созрел до того, что я снова готов был бежать.

       Но тут начали в зоне пастись Орденцы, уж не знаю, чем они взяли Администрацию, но развернулись они хорошо, церковь в доме одном открыли. Проповедовали, что вся власть от бога, послушание ну и так далее. А потом один ко мне повадился, в доверии влазить, да душу мне выворачивать. Ей-богу, не знаю как он все вычислил, но он просто рассказал мне все то, что я тебе в письме написал и попросил передать. Я конечно удивился и выгнал его, но письмо написал. Только это меня и спасло, когда Шерхановцы наехали. Всех остальных, все руководство казнили в тот же день, когда захватили. Помнишь подвалы, которые мы строили и в которых арсенал был? Там же тюрьму устроили. Нас всех туда свели после захвата, сказали до утра вы живы, а после расстреляют. Попы по камерам ходили и тот, к который со мной разговаривал с помощником пришел. Сказал. Что специально пришел мне помочь, мы с помощником переоделись, я в платье иезуита и вышел из подвалов. Священник мне говорит, что мол утром его помощник шум подымет, мол заключенный бежал и его выпустят. Только фигня все это - нас до утра с территории не выпустил и все видел. Видел, как всех их как баранов во двор вывели, как пересчитали, ты представь себе, не по именам, а просто как баранов. По числу голов пересчитали, к стенке поставили, а потом с трех стволов, очередями, не жалея патронов. А потом тела погрузили в кузов и увезли. Я и слова не успел сказать, хотя нет, промолчал не из-за этого. Каюсь - промолчал, жить захотелось, так внезапно и сильно, что я не смог ничего сказать. И ты знаешь, я же всех их за тварей под конец почитал, а не один не выдал, что вместо меня замену выставили. Да и монашек тот... тоже... как-будто так и надо.

       Меня когда орденцы привезли, я же вопил, плакал, жизнь самоубийством хотел закончить, пока мне отец Михаил втолковывал, что у каждого свое предназначение. Предназначение одного - смерть принять за другого, потому что от второго зависит нечто большее. И муки второму будут больше, чем первому, и крест у него тяжельше, и все равно жить надо и делать то, что господь назначил...

       ***

       Я стоял на крыльце, упершись башкой в столб. Мимо прошелестела тень: "охрана", - мелькнула ленивая, утонувшая в водке, мысль. Разговор получился пьяный, откровенный, с битьем в грудь, вываливанием грязного белья и полоскания его при всех. Миша может и не обращал внимания на это, но я оценил и "ваше бегство", "нас не сожрали" - его отделение нас и себя. Такое бывает иногда с разведчиками нелегалами, я читал, они начинают ассоциировать себя с той страной в которую были засланы. Судя по всему, и здесь произошла похожая история; если бы не случилось несчастье с налетом, то Майкла бы пришлось вытаскивать. Дело в том, что такие рассуждения - первый шаг к предательству, причем сам ты этого просто не замечаешь. Прошла бы переоценка, изменилась бы шкала ценностей, мы уже сейчас для него - те, а те для него - наши. Да и задушевные беседы с главой орденской разведки даром не проходят. Так что вербанули его капитально, хотя сам он этого пока и не осознает. А Майкл, все-таки мой лучший друг и хорошо, что он остался в живых, и еще лучше, что он вернулся. А по поводу: подарок это от Орденцев, или троянский конь, я пожалуй подумаю завтра. Седня я нажрался... В хлам... Где тут блевать?...

    Глава 4.

    бунт и его последствия.

       В двери громко стучали. БАМ! БАМ! БАМ! Возможно ногами.