Stronghold

       Дела, после долгого перерыва, только наваливались, не спеша разгребаться. С непривычки я чувствовал себя не очень уютно, болела голова и хотелось на все плюнуть. У меня всегда так, для начала мне надо разогнаться, а потом меня уже не остановить, пока я не почувствую что все - конец. Я похож на тяжелое колесо, которое с трудом раскручивают и отпускают с горы, а оно летит, сшибая все на своем пути, пока не потеряет инерцию и не свалиться. Сейчас пока была стадия разгона, то есть я набирал обороты. Но работать все равно не хотелось, наверное поэтому я решил немного расслабиться и развлечься.

       Решив отдыхать на всю катушку, я решил съездить на очередное обращение, как мы называли захват обнаруженных поселков. Обычно занимался этим Ильяс, но иногда я, чтобы развеяться отправлялся с ними. Потом, судя по сводкам, поселение было очень многообещающим. Нашли его случайно - один из отрядов молодняка ушел в €глубокий рейд и там нашел мальчишку, который заблудился. Пацана привели к нам, а в тех местах вдумчиво поработали взрослые дети и нашли этих чудиков. Община, судя по всему, запитана сама на себя и находится на полном самообеспечении. Прямо резон взять их себе. Тем более я обещал жене решить вопрос с больничкой, которая находилась не в самом лучшем месте и с точки зрения безопасности и с точки зрения секретности.

       ***

       Всадники вырывались из цеплючих лап леса и бросали коней в галоп. Работавшие на полях люди заслышав дробный лошадиный топот, поднимали голову и застывали на секунду в недоумении, потом, вроде бы поняв, подхватывались бежать. Замолк остановленный трактор, выскользнувший поселенец, рванул через все поле к воротам. Прозвучали редкие выстрелы навстречу несущимся всадникам. Казалось, что их очень много, безумно много. Нагоняя убегавших в воздух взмывал аркан, обхватывая бегущего человека и валя его с ног, но основная масса продолжала свой безумный бег. В поселении забил колокол, поднимая тревогу. Поселенцы попытались закрыть ворота, но было поздно, что-то вереща и стреляя в воздух они ворвались в небольшое поселение. Человек пытавшийся помешать им захлебнулся схватившись за перехваченное петлей горло. Мужчины хватали под руку ближайшее оружие и бросались на улицу, надеясь отбить непонятных гостей. В наше время любой гость считается скорей бедой нежели радостью в доме. Но всадники, казалось, не обращали внимание на сопротивление, сгоняя пастушьими кнутами всех жителей к центру поселка. По новой моде поселок был обнесен высоким забором с помостом по кругу. Кто-то из сельчан все таки умудрился добраться до оружия и в сторону пришельцев прогремел выстрел. Всадники, как цепные псы, набросились на одиночку, повалили его и просто затоптали конями. После чего изломанное исковерканное тело зацепили арканом и проволокли по единственной улице поселка в сторону импровизированной площади, здесь мертвое тело втянули на ветку одного из деревьев, превратив то в импровизированную виселицу. На сельчан наезжали конями, заставляя сдвигаться в плотную кучу, людей выскочивших на защиту, беспощадно били кнутами, отбирая все, что хоть как-то походило на оружие. Под направленными на них дулами автоматов не очень то посопротивляешься. Спешившиеся всадники бросались в дома, выволакивая спрятавшихся детей, визжащих девок, старающихся расцарапать морду в кровь. Наконец толпа на площади была собрана и начали появляться главные действующие лица. На площадь въехали пятеро человек. Нельзя сказать, что они отличались друг от друга в одежде, но почему то казалось, что трое из них - это телохранители один находится явно в подчиненном положении, а один как раз тот, из-за которого и началась вся эта катавасия. Одетый в темную куртку с капюшоном такие же брюки высокие кожаные сапоги, он проехал чуть вперед и откашлялся. Гомон и плачь толпы его, казалось, ничуть не задевал, он еще раз откашлялся и начал говорить. Всадники начали интенсивно работать кнутами, успокаивая толпу. Постепенно громкие всхлипы и вопли стихли и люди начали отчетливо слышать, то что им вещал очень худой всадник.

       ...таким образом, все это селение переходит под покровительство нашего Князя, который в милости своей простер руку защиты над всеми нами.

       Сделав знак сопровождающим, дохлый с брезгливо сломанными губами сдвинулся чуть назад, выпустив вперед себя подчиненного, по-видимому, командира с раскосым разрезом глаз, захвативших поселок всадников. Тот, выдвинувшись вперед, почти заехал в толпу, давя ближних к себе, и начал орать командным голосом:

       Смотреть на меня скоты! Смотреть и слушать! Ваши никчемные земли и вы сами являетесь отныне данниками нашего Князя - он почтительно наклони голову - если же среди вас есть те кто не согласен с этим, то добрейший Князь согласен отпустить всех, кто хочет уйти.