Строим доверие по методикам спецслужб

Одна из величайших интерпретаций этого путешествия в истории человечества — миф об Одиссее и его десятилетнем путешествии домой, к супруге и статусу царя Итаки, после участия в Троянской войне, продолжавшейся десять лет. Одиссей пережил немало предательств: врагов, друзей, богов и самой судьбы. Он использовал хитроумные и смелые приемы вроде троянского коня, боролся с жестокими чудовищами, например циклопами, и такими соблазнительными искушениями, как пение Сирен. Но доверие к супруге и вера в законное право на жизнь не были поколеблены. Сохранилась и любовь его супруги к нему и проистекавшее из любви доверие перед лицом таких же опасных испытаний.

Стойкость обоих обусловило нечто более важное, чем их моральные качества: сила их доверия друг к другу. И она привела к созданию нового мира, когда Одиссей, он же Улисс, вернулся и снова занял свой трон.

Столетия спустя Альфред Теннисон написал свою версию эпического путешествия Одиссея, которая сразу стала классикой. Его поэма «Улисс» заканчивается так:

Мы — это мы; пусть время и судьба
Нас подточили, но закал все тот же,
И тот же в сердце мужественный пыл —
Дерзать, искать, найти и не сдаваться![14]

Прославление человеческого духа молодым поэтом было связано не с торжеством собственной юношеской силы, а с реакцией на обрушившиеся на него несчастья. Он написал поэму, когда ему пришлось вернуться домой после смерти отца, чтобы помогать матери и десяти братьям и сестрам, трое из которых страдали душевными заболеваниями. При этом Теннисон создал не только мир, в котором могла выжить его семья, но и вдохновляющее видение возможностей для себя, других и грядущих поколений.

Чтобы увидеть это, нужно внимательно смотреть.

Новый мир может быть вашим.

Несмотря на препятствия, на позднее время, никогда не теряйте веру в это.

В вашей душе скрыта удивительная способность, которую вы выработали ценой больших усилий: люди могут доверять вам.

Если мы когда-нибудь встретимся, я тоже буду доверять вам.

Это мой последний и лучший урок, который я могу вам преподать.

Я закончу наши долгие изыскания в следующей главе, где изложу последнюю историю, которая отражает роль доверия в моем путешествии: через детские годы, военно-морскую академию, корпус морской пехоты, ФБР к предстоящей главе жизни, которая пока остается тайной.

Это история лидерства длиной в жизнь — и обновленного старого мира, — и это может быть историей вашей жизни и вашего пути тоже.

Пусть же следующие строки станут гимном нашего общего путешествия и поисков:

Мерцая, отступает свет от скал,
Укоротился долгий день, и всходит
Медлительно над водами луна.
Многоголосым гулом кличет бездна.
Плывем, друзья, пока не слишком поздно
Нам будет плыть, чтоб новый мир найти[15].

Глава 11. Как сохранить статус лидера на всю жизнь

Куантико. 6 июня

У меня был важный разговор по телефону с видным чиновником из другого правительственного агентства, но, когда определитель номера показал, что мне пытается дозвониться кое-кто еще более важный, я быстро закончил разговор. Тот человек входил в мой клан доверия. На такие звонки я отвечал в первую очередь.

Это была Лайла Кури — агент, о которой я рассказывал в главе 5. Она работала со мной над вопросом, касающимся Ближнего Востока, и одновременно пыталась вернуть утраченное доверие дочери.

Сейчас я лучше помню ситуацию с ее своенравной дочерью, чем историю, связанную с ее работой. Наш мозг охотнее запоминает людей, а не события. Эту его особенность можно считать практически неизменной, она остается одним из самых строгих стражей наших лучших инстинктов.

— Лайла! Как твоя дочь?

— Дорого мне обходится!

— Отлично! — Это значило, что Амира, чьей целью когда-то было стать парикмахером и которая была совершенно не похожа на свою целеустремленную мать, поступила в престижную школу дизайна, куда подавала заявление.

— Разделяю твои чувства, — сказал я. Это значило (и Лайла это знала), что моя дочь только что поступила в учебное заведение, о котором мечтала: Университет Джорджа Мейсона.

— Мои поздравления, Робин! Наверное. Не слишком ли круто для безработного? — Так она поддразнивала меня, намекая на предстоящую отставку и уход из ФБР после 21 года службы там и еще девяти лет в Военно-морской академии и корпусе морской пехоты.

Затем она перешла к делу, и, когда закончила, я отправился прямо домой, чтобы удостовериться, что ни с кем ничего не случилось плохого и у нас не было неожиданных гостей.