Строчка до Луны и обратно

— Какой ты молодец, Жутиков! Да с этими анкетами мы теперь полную информацию получим. А уж Гарика-добродетеля как под увеличительным стеклышком рассмотрим!

— А многие, думаешь, напишут? — спросил Вовка.

— Поглядим, — сказала Наташа. — Сегодня можно раздать, пусть три дня думают, а в понедельник приносят. Правильно?

— Три дня хватит, — кивнул Вовка. — Самые интересные ответы мы потом в газете поместим.

— Хорошая мысль, — согласилась председатель отряда.

В классе новость об анкетах встретили по-разному. Кто-то посмеялся, кто-то задумался. Мишка Анохин сказал:

— Без подписи? Ладно, напишем! Это нам раз-два — и в мамках!

Сам Гарик, внимательно прочитав вопросы, насупил лицо, оглянулся тревожно.

— Не робей, Гаря, — по-приятельски хлопнул его по плечу Мишка. — В обиду не дадим!

В понедельник Вовка еще до уроков сбегал в пионерскую комнату и принес оттуда красный ящик с прорезью — урна для голосования.

— Чтоб не смущались, — объяснил Вовка и поставил ящик на подоконник. — Захочет кто, подойдет, опустит листок, и порядок! И в руки никому не надо отдавать.

У этого ящика на переменках много толпилось народа.

— Освободи дорогу! — кричал Мишка. — Валерий Крутов идет! Великие плоды раздумий в ящик положит!

— Нет у меня ничего, — смущался Валерка.

— А выверни карманы. Выверни!

Валерка не знал, что и делать. А ребята смеются, ждут — пришлось вывернуть карманы.

— Значит, раньше положил, — заключил Мишка и приставил карий глаз к щели урны. — Вот твой лист! Вижу! Ух и написал сильно!

— Ничего я не писал, — упрямо говорит Валерка.

— По-русски не писал. Ребята, он по-немецки: дер, ди, дас!

— Нет, он пустую опустил. Чернила кончились!

— А может, карикатуру? Валерка на это мастак…

Много веселых разговоров было у ящика. Гарик к окну старался не подходить. Как только раздавался звонок на перемену, поскорее выскальзывал в дверь.

Про анкеты знала и классная руководительница Алла Ивановна.

— Как будете зачитывать? — спросила она председателя совета отряда.

— Я думала посмотреть сначала, что написали, — сказала озабоченная Наташа, — а ребята хотят, чтобы сразу доставала из ящика и читала вслух. Алла Ивановна, можно так?

— А почему же нельзя? Раз пионеры настаивают, пусть так и будет.

— А если что-то неправильно написано?

— Ничего, Наташа, вместе-то как-нибудь разберемся. Зачитывай, не беспокойся.

— Вы у нас после уроков останетесь?

— Посижу в уголке, — сказала Алла Ивановна. — Мне самой интересно послушать.

И вот прозвенел последний звонок с уроков, однако из класса никто и не думал уходить. Алла Ивановна неслышно прошла к последней парте, и Наташа поставила на стол красную урну.

— Кто и что написал в анкетах, никому не известно. И сколько там анкет, тоже не знаем. Начнем читать? Поднимите руки.

Только Гарик не поднял руку. Он сидел и внимательно смотрел на крышку парты.

Волкова оглядела ребят, остановилась на Гарике:

— А кто против?

Гарик и на этот раз руку не поднял.

— Все — за, один воздержался, — подвела итог Наташа. — Достаю первую анкету. — Она размотала проволочку на кольцах, открыла сбоку дверку и вынула сложенный лист.

— Муху в форточку выгоните, — послышался голос Мишки Анохина. — Мешает.

Ребята заулыбались, а Наташа сказала:

— Анохин, ты же не в цирке! Слушайте. «Уважать человека надо за хорошие качества. А если человек плохо учится и поручений не выполняет, то я сильно уважать его не буду. Но если он знает приемы самбо и карате, то я все равно уважать буду, хоть он и последний двоечник будет. А Гарик парень мировой. С ним хорошо дружить. Вот и все мои ответы».

— Это кто же, интересно, такой? — спросил Мишка. — Гвардеец! Гвоздь-зубило!

— Анохин, веди себя… — Наташа строго взглянула на Мишку. Первая анкета ей не понравилась. Ведь ее автор фактически оправдал Гарика. То-то повеселел он, глаза заблестели. Наташа достала новый лист. — Читаем дальше. «Я сразу скажу о Гарике Шумейко. Да, я стал хорошо относиться к нему. А что тут плохого? И меня не интересует, почему он стал добрым ко всем. Мне с Гариком хорошо. Марки начал собирать, вкусную жвачку жую. И не волнуюсь. Разве лучше, если бы стали принципиальничать и воспитывать его? Только озлобили бы. А Гарик сам разберется во всем. Если голова есть. А если дурак от рождения, то ничего ему не поможет».

Наташа закончила читать и вопросительно взглянула на последнюю парту. Алла Ивановна спокойно качнула в ответ головой — продолжай, мол.

— Следующая, — со вздохом сказала Наташа и вдруг улыбнулась — узнала свою собственную анкету. — «Честность, отвага, трудолюбие — вот черты, за которые следует уважать человека. А если он к делу относится спустя рукава, учится плохо и пионерских обязанностей не выполняет, то за что его уважать? А Гарик не понимает этого и старается заработать авторитет самым дешевым способом — задабривает и подкупает ребят. И некоторые клюнули на такого дохлого червяка. Им тоже надо задуматься и исправить свое поведение».

— Подписи нету, но автор известен, — пошутил Мишка.