Стриптиз-клуб «Аллигатор»

Я хватал ртом воздух, нос был забит сгустками крови. Я высморкался, и сразу возобновилось кровотечение. Я пошарил вокруг себя, нашел какую-то тряпку, заткнул ноздри, и немедленно на меня накатила дурнота от запаха авиационного топлива. Я, должно быть, надышался испарениями высокооктанового топлива и траванулся, пришел я к выводу, когда меня вырвало желчью.

А как там Джин? Может, его выбросило из кабины и он уже на земле?

– Джин! – крикнул я. – Джин, где ты, мать твою!

Никакого ответа.

– Джин, отзовись! – гаркнул я, набрав в грудь воздуха.

Где он? Смылся, что ли? Я перевел дыхание и поморщился. Показалось, будто мою грудную клетку пронзили штыком. Должно быть, ребра сломаны… Не все, конечно, но пара ребер – верняк!

А что будет, если очередной порыв ветра скинет в болото обломки самолета вместе со мной? Двух авиакатастроф за ночь мне точно не пережить!

Вниз, на землю, во что бы то ни стало! Я жив и буду жить, если мне удастся выбраться из кабины изуродованного «чероки».

Удастся! – одернул я себя. А воля к жизни на что? Между прочим, воля к жизни – не мастерство, не навык и не владение специальными приемами, что бы там ни впаривали всякие спецы, обучая выживанию в экстремальных условиях. К примеру, искусству карате – японской системе самозащиты, основанной на ударах руками и ногами по наиболее чувствительным местам тела противника, – можно научить, но черный пояс не спасет от поражения, если только вы не прирожденный боец.

Я всегда считал себя воителем, потому как у меня воинственный характер. Боец я или трус? Боец… А вот Джин – прирожденный… сукин сын!

Я снова ухватился за ремень безопасности, подтянулся и осторожно опустился на край сиденья возле приоткрытой двери. Я с трудом дотянулся до дверной ручки и выглянул.

«Луиза» немедля показала мне, на что она способна. Сверкнула молния, и я увидел внизу оторванное крыло и хвостовое оперение. Ветер дул со страшной силой.

Короче, тот еще кипиш!

Кипарис гнулся и скрипел, грозя сбросить вниз обузу, свалившуюся на него с неба.

Я обвел взглядом кабину. Мои шмотки валялись под сиденьями, кожаные саквояжи и сумка с золотыми монетами исчезли. Я кое-как собрал свое барахло и уже вылез наружу, как вдруг ни с того ни с сего оглянулся и увидел на полу свою сумочку.

Ё-мое! Это же надо!

Я вполз обратно в кабину, схватил свою священную реликвию, перекинул ремешок через плечо.

Я не сучонок какой-нибудь, хоронить ее в топях американского Эверглейдса не собираюсь!

Отдышавшись, я приказал заткнуться инстинкту самосохранения, который настырно требовал остаться в кабине и дожидаться спасателей.

Какие на хрен спасатели, откуда они здесь возьмутся?

Я выполз из кабины на фюзеляж и пополз по его боку, отворачиваясь от ветра. Я полз с величайшей осторожностью.

Только и не хватает зацепиться за рваные края обшивки, где раньше было крыло!

А «чероки», похоже, надумал оправдать свое имя: когда я нашаривал ногой прочный сук, «индеец» стал скрипеть и крениться, будто собирался снять с меня скальп.

Когда же я встал, наконец, на толстый сук, разразился издевательским улюлюканьем ветер. И хотя я никогда не был хипарем, то есть не испытывал особой страсти к природе, я прижался всем телом к стволу кипариса.

Теперь мне оставалось сползти по стволу вниз. И мне это почти удалось – я сорвался, когда до земли оставалось метров пять. Приземлился я удачно – шлепнулся задницей на кучу мокрых листьев. Надо мной, на высоте трехэтажного дома, освещаемый вспышками молний висел раскуроченный «чероки», обломки которого валялись тут и там, словно оторванные конечности.

Я отполз подальше от места авиакатастрофы. Укрывшись под разлапистой кроной какого-то дерева, я привалился к стволу, перевел дыхание и призадумался.

Ну и что дальше? Может, Джин где-то рядом? Может, валяется без сознания неподалеку? Прежде чем отправляться на его поиски, надо устроить перекур!

Я достал из кармана джинсов смятую пачку «Мальборо», вытащил сигарету и закурил. Спустя минуту мысли у меня прояснели.

Понадобилась всего-то пара глубоких затяжек! А еще впаривают, будто никотин вреден для здоровья… Как бы не так! А я наивняк и простофиля! Джин удрал, прихватив саквояжи и сумку с золотыми монетами. Бросил меня, оставил одного без гроша в кармане. Ну не падла ли?! Умри я, так и остался бы висеть на дереве. Смерть между небом и землей… Нехилый сюжет для убойного детектива!

Я прикурил вторую сигарету от окурка прежней, наплевав на протесты изнывающей от боли грудной клетки. Обойдется! Между прочим, душевная боль не идет ни в какое сравнение с физической. Кто этого не знает, тот бесчувственный, бездушный и жестокий выродок, типа Джина!

Я приподнялся, сел на какую-то кочку и почувствовал, как что-то впилось мне в зад. Сунув руку в карман джинсов, я вытащил запасные ключи от его машины. Ну полный улет! Я размахнулся и швырнул их в болото. Вот так-то! Я всегда считал, что Джину нельзя доверять, и оказался прав.

Ладно, тут все ясно! Сидя на очке и прикидывая что и как, мало чего добьешься, надо действовать, и не абы как, а четко ориентируясь во времени и в пространстве.