Стрингер. Летописец отчуждения

Алексей выдохнул, мотнул головой, будто хотел скинуть с себя навалившийся морок, и вытащил другую руку из кармана. Он поднес кулак к глазам и медленно разогнул палец за пальцем. На ладони, тускло поблескивая в скудном свете единственной лампочки, лежало распятие Вика. Подарок сталкера, который тот тайком сунул ему перед смертью. По золотистой груди мученика, изображенного на кресте, стекала капля крови Смертина.

— Мне бы запись, — выдавил стрингер, убирая распятие обратно в куртку. — Довольно интересно…

— Есть и запись, — Полковник будто предвидел этот вопрос. Он выдвинул верхний ящик стола и достал флешку. — Вот видите, какой это могущественный артефакт. Монолит уже исполнил ваше желание, — загадочно улыбнулся Полковник.

Смертин нерешительно потянулся к маленькому прямоугольнику из черного пластика.

— Они же вас… Вы же… Как можно?

Стрингер мучительно искал крючок, все больше и больше заглатывал наживку. Он понимал, что бесплатного сыра не бывает, но все равно тянул руку.

Блондинчик, скрипнув дверью, занес на подносе несколько отварных картофелин, аккуратно разложенный по тарелкам холодец и здоровый кусок буженины. Рядом дымились две малюсенькие чашки кофе. Есть Алексей уже не хотел, аппетит бесследно исчез. Его даже передернуло от отвращения. Сил хватило, только чтобы залпом сглотнуть чашку дымящегося напитка. Горло будто загорелось, и Алексей от неожиданности поперхнулся, выплюнув кипяток прямо на пол. Полковник сделал вид, что не заметил.

— Во-первых, я второй человек в группировке, — рассудительно ответил он, заложив за спину руки. — Во-вторых, я не являюсь членом «Монолита».

— Это как? — не понял Алексей.

— Очень просто. Я действительно бывший офицер. И, между прочим, ФСБ. Говорят, что в этой конторе бывших не бывает… Моя скромная персона — единственное исключение.

Полковник, снисходительно улыбаясь, осторожно отхлебнул кофе и закурил трубку.

— Я обычный наемник, приглашенный Магистром «Монолита». Они мне дают убежище, покровительство и защиту, а я им свои знания. Магистр лишь манипулирует душами этих несчастных, но ничего не понимает в военной науке. Мозги пудрить он умеет, а вот натренировать фанатиков… Большинство из села. Сено-солома… Высшее образование у единиц. В армии служил каждый второй. Помните, как раньше косили все кому не лень? А ведь «Монолит» — это не просто горстка фанатиков, это целая армия…

— Для чего вы мне все это рассказываете? — честно спросил Смертин.

— Здесь даже поговорить не с кем, — звонко рассмеялся Полковник.

Он вдруг по-отечески положил на плечо стрингера свою маленькую аккуратную ладонь.

— Они не обычные фанатики, Алексей. У них, черт возьми, есть настоящий бог, осязаемый, вполне реальный. Это уже не просто идея. Они понимают, за что умирают. Такая вера — самая страшная. Я, честно, боюсь последствий того, что сам творю. С одной стороны, это праведная миссия — не пустить к исчадию ада толпы психопатов. Но с другой… Магистр не самый приятный человек, и я уверен, что он обязательно попытается направить это оружие дальше за пределы Припяти, своих баз и даже… Зоны.

— Но почему…

— Монолит и мое желание исполнил, — предугадал вопрос стрингера Полковник.

Он залез в ящик стола и извлек оттуда обычную баночку от детского питания с небольшим грязно-красным камешком внутри.

— Вы наверняка думаете, почему отставной офицер муштрует ненормальных фанатиков, а не выбрал тихую пенсию с домиком у речки, толстухой женой и кучей детей? Этот камень не дает мне умереть… Не знаю как он называется. Редкий артефакт. Только он может заморозить во мне болезнь.

Полковник устало повалился в кресло, поставив банку на стол.

— За Периметром он не действует. Перестает работать, и я снова начинаю загибаться и кашлять, выплевывая легкие. Это, знаете ли, не очень приятно, а я не самый стойкий человек в мире, чтобы такое пережить. Камень помогает только в нескольких километрах от ЧАЭС, дальше он бесполезен. Смешно, да? Единственная группировка, которая смогла обжить эту местность, — «Монолит». Вот так вот…

Военный вымученно улыбнулся.

— Зона очень хитро исполнила мое сокровенное желание. Как всегда, по-своему. Как желание Семецкого и еще десятка других… счастливчиков.

— Что? — услышал знакомую фамилию Смертин.

— Не обращайте внимания. Это я сам себя жалею. Тут не часто встретишь более или менее здравого собеседника.

— Зачем я вам?

— Мне вас заказали, — откровенно ответил Полковник. — Весьма солидные люди.

Смертин опешил. За одно мгновение он пережил гамму эмоций от банального непонимания до самой настоящей паники. Полковник все понял по выражению лица журналиста.

— Да вы не переживайте. Заказали… хм… в хорошем смысле этого слова, — насладившись моментом, успокоил его чекист. — Необходимо проводить вас до одного объекта. Также просили, чтоб волос с головы не упал.

— Да уж. У ваших людей это замечательно получается, — отстраненно бросил стрингер, вспоминая тяжелый приклад, от которого спина все еще не отошла.

— Вы извините за этих ослов. Многие приказы они воспринимают в меру своей испорченности.