Стремление к героизму будет вознаграждено

Всадники за последние дни проезжали уже через седьмое увядшее селение. Вещи здесь были разбросаны по земле, двери и ставни домов открыты нараспашку, а оставленные впопыхах или от нехватки места в сумках инструменты заржавели под проливными дождями; поля поросли травой, тропинки покрылись зеленым ковром, а некоторые бревна уже начали гнить из-за отсутствия соответствующего ухода. Осознание того, что недавно жизнь в этом месте била ключом, а теперь перед редкими путниками представляется лишь тень прошлого, не вызывало ничего, кроме печали.

Тем не менее имелись в подобных селах и преимущества для проезжающих мимо людей — крыша над головой на ночь и возможность разжиться полезными предметами. Так Ралафар с Лиром завладели вещевыми мешками, бутылями для воды, топором, теплой одежкой и прочими необходимыми в дороге мелочами. Им оставалось лишь находить колодцы или реки для пополнения запасов и охотиться на животных для добычи еды — при наличии подходящих способностей для этого не требовался даже лук.

Таким образом в пути проходил день за днем. За все время товарищи не встретили в лесах ни единой души, что не могло их не радовать — днем Раф позволял Фейниль разговаривать, не боясь лишних ушей. Также он не только одел Фею в теплые вещи поверх разорванного платья, но и заштопал ее красивое одеяние, которое до этого момента могло с легкостью порваться до конца и оголить сокровенные изгибы изящного тела Феи. Он разговаривал и ухаживал за ней мягко, с добротой и отцовской любовью. Со стороны можно было подумать, что они путешествуют втроем, если бы руки и ноги девушки до сих пор не были в путах.

Разобравшись с прошлым, Ралафар преобразился из нервного и ожидающего отовсюду подвоха мужчины в доброго и сияющего улыбкой наставника и друга, который во всем оказывал помощь, давал дельные советы, повествовал захватывающие истории и громче всех над ними смеялся. Его настроение перенял юноша, переосмыслив свои моральные принципы и поставив цель достичь фигурирующего в сказках артефакта превыше всего прочего — стремительное приближение к заветному Ущелью доставляло ему неимоверную радость. Даже Фейниль иногда забывалась и присоединялась к всеобщему веселью, однако быстро вспоминая, что она всего-лишь узник.

Удручала путников, наравне с покинутыми деревнями, лишь плохая погода. Солнце более не согревало, как раньше, дожди становились все холоднее, а сырость еще долгое время после грозы не уходила из чащ и полей. Природа насыщалась влагой после засушливых дней и готовилась к холодам, меняя свой облик, а простолюдины собирали урожай с полей и заполняли свои землянки овощами на следующий год. В остальном эта пора приносила с собой лишь мороз, унылые виды, размытые дороги и промокшую до нитки одежду.

— Завтра мы будем у Ущелья, — буднично сообщил Раф, разжигая костер. — Нам осталось проехать около пятнадцати верст.

— Уже завтра? — опешил Лир и сразу захохотал. — Прошло столько времени с момента, как я покинул дом, что даже не верится! Мы увидим главный феномен Рутткорда своими глазами!

— Зрелище действительно стоящее, — рассмеялся князь. — Ты заслужил добраться до него.

— Без тебя бы ничего не вышло.

— Не надо недооценивать себя, сынок! Я только предоставил тебе возможность, которой ты воспользовался с лихвой. Далеко не каждый сможет повторить твой путь.

— И все-таки почему? — вдруг вспомнил давно забытый разговор Линур. — Я должен был помочь тебе на турнире с убийством Дэгата, но Луман не поверил в это — он упомянул о имеющихся у тебя друзьях, которые справились бы с этим намного лучше.

— Терпение, еще капельку терпения. Завтра ты все увидишь своими глазами.

— Моя судьба тоже решится завтра, не так ли? — сверкнула глазами Фейниль.

— Верно рассуждаешь, — равнодушно подтвердил Ралафар, закончив с обустройством лагеря. — Вставай на спарринг, сынок.

Каждый вечер князь обучал своего ненастоящего бастарда искусству боя на мечах. Они начинали с тренировочной дуэли, после чего разбирали сделанные Лиром ошибки: Раф либо показывал, как лучше было поступить, и объяснял почему, либо давал ученику исправиться самостоятельно, после чего проектировалась аналогичная ситуация, в которой юноша уже учитывал свою оплошность. Иногда последний пункт требовалось повторить несколько раз, чтобы парень отточил движение и вдолбил себе в голову правильную реакцию на действия противника. Когда Ралафар оставался доволен проделанной работой, все начиналось по новой.

В последний урок Линур горел желанием одолеть наставника, ведь раньше ему ни разу не удавалось этого сделать. Он неплохо показал себя в массовых сражениях, но в честном поединке без использования способностей не мог ничего противопоставить столь высококлассному бойцу. Во всяком случае, до того, как последний стал обучать его.