Стрелы Времени

– Я надеялась, что лепестки синхронизируются с эсилианским днем, – сказала она. – Они отдают фотоны, Солнце их принимает – куда уж логичнее?

– Вот только за эоны своей эволюции они приобрели всего один навык – дожидаться обычной ночи, а не обращенного во времени дня.

– Может быть, поселенцы сумеют вывести нужное качество с помощью селекции, – предположила Агата. Если распознать восход без посторонней помощи было слишком тяжелой задачей, навязать растениям новый суточный цикл можно было и с помощью более привычных сигналов. А пока эсилианское солнце в любом случае получит то, что причитается ему по праву – от растений, земли и кожи самой Агата – разве что безо всякой пользы.

– Можешь измерить высоту и длину окружности стеблей? – попросил ее Азелио.

– Конечно. – Встав на колени рядом с первым растением, Агата запустила руку в пояс с инструментами. В идеальном мире какой-нибудь смышленый конструктор инструментов снабдил бы измерительную ленту устройством записи, но вместо этого ей приходилось освещать ленту когерером, чтобы собственными глазами считать ее показания, изобразить соответствующие символы на своей коже и дать корсету команду записать результаты измерения. – Какой-нибудь тип почвы уже выбился в лидеры? – спросила она. Азелио взялся за дело с противоположного конца ряда и проводил свой собственный осмотр, записывая количество и состояние цветков.

– Нет.

– Значит, особой разницы нет? Поселенцы могут строить ферму где пожелают?

Азелио молчал. Агата пожалела, что отвлекла его; вполне возможно, из-за нее он сбился со счета.

– Вообще-то, они все перестали расти, – сказал он, поднимаясь на ноги, чтобы перейти к следующему растению.

Агата опешила; поведение Азелио никоим образом не подготовило ее к такой новости.

– Все до единого? Без исключений?

– Да. – спокойно ответил Азелио. – Поначалу это коснулось только нескольких растений, и я решил, что дело в шоке от пересадки. Но затем их число стало расти, и три дня назад сдались даже самые крепкие.

Агата изо всех сил пыталась найти этим фактам как можно более оптимистичное объяснение.

– Как думаешь, это из-за ветра? – Они всегда могли усовершенствовать ветроломные полосы или даже перенести эксперимент на новое место.

– Нет. – Корни на месте и потери лепестков не так велики.

– Значит, дело в почве, – решила она. – Все четыре типы непригодны.

– Похоже на то.

– Ты уже рассказал Рамиро?

– Испытания еще не окончены, – подчеркнул Азелио. – Все еще есть вероятность, что задержка в росте окажется временной.

– Конечно. – Теперь Агата поняла, почему он попросил ее помочь с измерениями – он пытался как можно дольше скрывать результаты от Рамиро, надеясь, что ситуация изменится.

Азелио встал на колени и продолжил осмотр; Агата последовала его примеру. Мысленно прокручивая новость у себя в голове, она удивилась собственной невозмутимости. После шести лет, проведенных вдали от горы, конфликт, ради разрешения которого они отправились на эту планету, казался чем-то далеким и второстепенным. Если бы им действительно удалось избавить Бесподобную от убийц Медоро, доказав, что колония имеет шансы на выживание, она бы непременно оценила этот триумф по достоинству – но будучи вовлеченной в измерение углов отклонения света и исследования вакуума, Агата уже не могла воспринимать свою жизнь на Геодезисте как напрасную трату времени.

Но у Азелио такого утешения не было; сюда он прибыл лишь в надежде сделать гору более безопасным местом для жизни детей, которых он поклялся защищать.

– Дело в составе почвы? Или в стреле времени? – спросила Агата по дороге к следующему участку.

– Точно сказать не могу, – ответил Азелио.

– Но у тебя есть хоть какие-то догадки? – не унималась она.

– Судя по спектрам, как минимум два типа почвы должны содержать все, что необходимо для роста пшеницы.

– Значит, дело, скорее всего, в стреле? – Само по себе существование альтернативной стрелы времени не представляло угрозы для жизни; экипаж корабля прекрасно переносил такие условия, благодаря запасу пищи, которая имела вполне однозначное происхождение, а также ничуть не ослабевшей способности избавлять свое тело из избыточного тепла. Эсилио даже не возражал против их экскрементов, какой бы странной ни показалась их судьба наблюдателю, живущему в обращенном времени. Но в случае растений всасывание питательных веществ требовало, чтобы корни взаимодействовали с местной почвой на микроскопическом уровне, и не было никакой гарантии, что две системы, будучи предоставленные самим себе, сумеют разрешить все свои разногласия без внешнего вмешательства.

Азелио был не готов оставить надежду на простое агрономическое решение.

– Мы могли бы попытаться сделать смесь из наиболее перспективных типов почвы, – сказал он. – Или поискать более подходящие условия в другом месте. Если все дело в стреле времени, то мы в тупике.

– Я готова положиться на твои познания в области почвенной химии – но в вопросах стрел времени позволь судить мне. Возможно, эта проблема не так уже неразрешима.