Стрелок-4

— Господи, все тебе надо разжевывать! Всем бывающим при дворе, ну кроме тебя, разумеется, хорошо известно, что его величество никогда не пропускает развод караулов в Михайловском манеже.

— Черт! Прости, родная, мне надо поторапливаться…

— Господин Будищев! — ледяным тоном остановила его баронесса. — Если вы сейчас бросите меня здесь одну, между нами все кончено!

— Но, Люся, блин…

— Во-первых, у нас полно времени, — не терпящим возражений голосом заявила она. — Во-вторых, только посмотри, во что ты одет? Нужен парадный мундир, иначе тебя и впрямь близко не подустят к императору.

— Пожалуй, — невольно согласился Дмитрий.

— Ну и в-третьих, мне тоже нужно переодеться!

— Это еще нах… зачем? — едва справился с удивлением подпоручик.

— Затем, — мило улыбнулась его избранница, предпочтя не заметить очередную оговорку, — что у его величества так много забот, что простого офицера, пусть даже имеющего столько наград, почетных званий и иных регалий как ты, он может и не заметить. Но вот хорошенькую молодую барышню, его острый взгляд не пропустит никогда!

— Ни фига себе, — только и смог ответить озадаченный Будищев, — но…

— Так, я не поняла, ты считаешь, меня недостаточно привлекательной?!

— Что ты, что ты, — поспешил успокоить ее жених, — но откуда такие познания?

— Милый, ты не забыл, что я выпускница Смольного института?

Чтобы не возвращаться домой, за мундиром был послан Федя, благо Домна его хорошо знала, а Дмитрий под конвоем Сердара был препровожден в особняк Штиглицев, и терпеливо скучал, пока Люсия вместе с горничной выбирали наряд достойный такого случая. Стоит ли говорить, что ожидание несколько затянулось?

Шматов успел смотаться на квартиру Будищева, попить чая с гостеприимной кухаркой, вернуться назад, помочь боевому товарищу облачиться, но баронесса все еще не была готова.

— Мне совершенно нечего надеть! — с глухим отчаянием в голосе воскликнула мадемуазель Штиглиц.

— Вот это, вполне ничего! — попыталась возразить ей горничная, совершенно не разделявшая опасений своей госпожи, тем более что в Манеже платье все равно будет под шубкой.

— Маша, что ты такое говоришь! — возмутилась барышня. — Ведь это же бог знает что. Я не могу предстать в подобном виде перед государем!

— А я вам говорю, покажитесь для начала Дмитрию Николаевичу, — не сдавалась девушка, которой надоело перебирать хозяйский гардероб. — Если ему понравится, то и царю сойдет!

— Ты уверена? — задумалась Люсия, которой пришлась по душе мысль покрасоваться перед женихом.

— Ну, конечно!

Показ прошел на ура! Сгорающий от нетерпения Будищев, едва увидев принаряженную избранницу, так обрадовался, что все сомнения пропали сами собой, к тому же Дмитрий, отпихнув камердинера, уже подавал ей шубку.

Как ни избалованы были различными зрелищами петербуржцы, но даже для них, пресыщенных жителей северной столицы, развод караулов в Михайловском манеже был любимым развлечением. Тем более что попасть туда было не так просто. Да и кого могли оставить равнодушным красавцы гвардейцы в блестящих мундирах на великолепных лошадях, движущиеся столь синхронно, что казались не живыми людьми, а винтиками какого-то мудреного механизма!

Неудивительно что и государь любил это зрелище, напоминавшее ему о золотых днях детства, когда он, будучи еще беззаботным мальчиком, сидел на руках своего отца – великого императора, твердо правившим огромной империей. Как давно это было…

Александр был уже не молод. Большинство людей, включая сверстников, окружавших его в молодые годы, успели уйти из жизни, оставив ему лишь воспоминания о былом. Престарелому императору пришлось многое пережить, включая смерть двух сыновей, войну и несколько покушений. Люди, которым он искренне желал добра и многое сделал для их благополучия, отчего-то непременно пожелали убить его, как будто смерть могла принести им небывалое доселе счастье.

Что вы делаете, безумцы? — хотелось иногда воскликнуть ему. Мой сын вовсе не так мягок, как я. Он не станет с вами…

Додумать, что не станет делать цесаревич, когда взойдет на престол, император не успел. Развод закончился, и пора было уезжать.

— Прикажете подать экипаж, ваше величество? — почтительно осведомился начальник охраны Кох.

— Да, — кивнул изрядно продрогший государь, после чего спохватившись, добавил, — передайте конногвардейцам мое удовольствие. Порадовали.

— Слушаюсь, — козырнул капитан[36] и побежал отдавать распоряжения.

Обычно вокруг Александра суетились свитские, но сегодня таковых было немного. Только полицмейстер полковник Дворжицкий демонстрировал усердие, шумно сопя в густые бакенбарды, да командовавший конвойцами ротмистр Кулебякин, поигрывал нагайкой. Чуть поодаль, за шпалерами солдат, толпился народ, пришедший поглазеть на зрелище, а теперь с интересом наблюдавший за своим царем. Впрочем, видно за рослыми гвардейцами было плохо. Только головы в лохматых треухах, картузах или платках, хотя попадались и изящные шляпки.