Стреляющие руины

– Мне необходимо хотя бы временный пропуск выписать... – сказал Ицхак Леви, которому пришлось ждать у дверей разведуправления больше пяти минут, пока незнакомый дежурный не доложил, кто и к кому желает пройти.

– Можно и постоянный... – согласился Арчил Нугзарович.

– Нет, господин полковник, я не собираюсь войти в постоянный штат вашего отдела, – улыбнулся отставной подполковник израильского спецназа.

Он не стал объяснять, что на постоянный пропуск требуется предоставить две фотографии, одна из которых приклеивается к самому пропуску, вторая остается в регистрационном листке бюро пропусков. Кто знает, как дело в Грузии повернется в скором времени... И ни к чему оставлять фотографию как доказательство своей работы здесь. Инстинкт разведчика сродни инстинкту волка, который, даже не будучи на охоте, валяется в экскрементах лося, чтобы изменить собственный запах. Лучше, чтобы никто не знал, что здесь волк. И никто не знал, что здесь разведчик...

– Вы решение приняли?

– Да. И даже согласовал все с полковником Чарльзом. Передал ему номера для связи, и – я свободен...

– Полковник не был активно против?

– Между нами кошка пробежала. У нас методы разные, и мы друг другу мешаем. Кроме того, Редди сильно не нравится, что я скептически отношусь к данным ЦРУ. И совсем уж он обиделся, когда ЦРУ обгадилось с началом бомбардировок. Так что полковник Чарльз был рад со мной расстаться...

– А что с моими данными?

– Я поручил их проверить командиру смежной группы, который знает Автандила. Данные вашего пленника не подтверждаются. Осетинский блок-пост уничтожен, команда грузинского поста занята активным грабежом в тех домах, что еще остались в Хетагурово не полностью разрушенными...

– К сожалению, это реалии сегодняшней грузинской армии, – вздохнул Арчил Нугзарович. – Результат перегибов при ее комплектовании. Солдат вербовали из людей, которым терять нечего, но приобрести что-то очень хочется. Вот и результат... А иначе набрать никого не получалось. За многие последние годы грузины изменились сильно. Все хотят победы, но воевать никто не хочет, и надеются на других. У нас нет, к сожалению, собственных специалистов по психологии пропаганды, какие были, скажем, в Советском Союзе. Тогда при КГБ работало несколько лабораторий по этому вопросу. А те советы, что давали ваши специалисты и американцы, – они не учитывали главного...

– Чего? – спросил Леви.

– Менталитета грузинского народа... Здесь много своих тонкостей, в том числе и в отношении грузин к русским. Иностранцам сложно было это понять... Ну ладно. Временный пропуск я сейчас попрошу для вас выписать, а пока готов выслушать ваши предложения по проведению нашей с вами операции.

– Предложение может быть только одно. Мне необходимо как можно быстрее прибыть в расположение группы «командос» и принять на себя руководство действиями. Для этого мне необходимы документы о содействии со стороны всех частей грузинской армии и небольшая группа сопровождения. Совсем небольшая, не больше восьми человек, чтобы мы все вместились в машину. Ну и, естественно, сама машина, оружие, боеприпасы, средства мобильной связи, причем не только с вами, но и внутри группы, чтобы я смог расставить разведчиков и они докладывали бы мне обстановку, ну и все прочее необходимое, включая «сухой паек». «Сухой паек», на мой взгляд, это самое лучшее из всего, что предоставлено американцами для вооружения вашей армии. Ну, неплохие машины, но это, кажется, заслуга англичан...

– Автомобили покупались за американские деньги. Так что это тоже американцы...

– Значит, и от них может быть польза. Кстати, просьба... На крыше машины следует нарисовать белый круг и в нем красный крест. Я думаю, русские летчики не будут бомбить санитарную машину. Крест лучше рисовать люминесцентной краской.

– Сможем. И машины у нас есть, и оружие. Проблема только с людьми. У меня нет в распоряжении достаточно подготовленных бойцов. Именно поэтому вы занимались комплектованием из числа своих «командос».

Отставной подполковник на несколько секунд задумался.

– Обратиться напрямую к начальнику генштаба вы не можете?

– Нет. Я, грубо говоря, птица не такого высокого полета. Я могу обратиться только к начальнику разведуправления, который может в свою очередь обратиться к начальнику генштаба. Начальник разведуправления в курсе наших проблем. Но, как я понимаю, он не хочет, чтобы наши проблемы стали известны всему командованию, и потому будет против такого варианта. Свое лицо следует беречь... Это в наших неустойчивых условиях, к сожалению, факт неоспоримый. Я даже не буду к начальнику разведки обращаться с такой просьбой. Давайте думать, где еще поискать...

Ицхак думал не долго.

– Первый заместитель начальника генштаба, – предложил твердо.

– Не вижу разницы, – развел руками полковник. – К нему, минуя своего начальника, я попасть тоже не могу.

– Я могу... – сказал Ицхак. – Вам следует только позвонить и сказать, что с ним желает поговорить подполковник Леви.

– Вы с ним хорошо знакомы?

– Он – гражданин Израиля.

– Я думал, он грузин.