Стрелец

— Действительно, где же ему еще быть, — без тени иронии произнес Николай.

Ссориться с тетушкой из-за какой-то игрушки? Вот уж на такую глупость он не пойдет. Впрочем, игрушка-то игрушка, но мастер, судя по всему, стоящий. Вон сколько насмешек по поводу оружия из его мастерской, но при этом в очередь к нему выстроились. Как он сказал? Русская винтовка. Именно русская! И иноземцы, возвращаясь домой, повезут эти образцы, разнося по Европе толику славы Русского царства.

— Николай Дмитриевич, ты представляешь, этот стрелец еще и Христофора Аркадьевича поучал, — заметил де Вержи.

И тут же получил недовольный взгляд Ирины. Женщина сердцем видит. И Хованская четко распознала, чем именно вызваны слова француза. Пусть тот и заявлял, что является должником Ивана, это ни о чем не говорит. Тот простой факт, что ухаживания самого Гастона были отвергнуты в самой категоричной форме, а в постели этой влиятельной особы оказался какой-то молокосос, не мог его не раздражать.

Вообще-то де Вержи никогда прежде не позволял себе обострять отношения с княгиней. Не дурак. Но… В данный момент не сдержался. Если хотите, его подвело мужское самолюбие.

— В самом деле? — удивился Николай, переводя взгляд на Рощина. — И в чем же это выразилось?

— Ерунда, — вместо профессора ответила Ирина. — Нахватался всякой всячины от стрельцов да старух-лекарок, вот и упрямился. Ничего, время все расставит по своим местам, и он признает ошибочность своего мнения.

— Несомненно, — убежденно подтвердил профессор.

Француз же предпочел промолчать. Глупо сердить княгиню, учитывая ее серьезное влияние на племянника. И профессора задевать не стоит. Рана у Гастона серьезная, и тому его еще поднимать на ноги. Так что лучше лишний раз не распространяться о произошедшем. Кстати, этот стрелец не так прост. Разбирается в металлургии, механике, оружейном деле.

Гастона не могла не заинтересовать его личность. Во всяком случае, после того как пошли разговоры о намерении этого паренька найти золотые россыпи. Тот, кто найдет золото, по определению получит благосклонность царствующего дома. И если окажется человеком неглупым, то может добиться многого. Вот и озаботился француз сбором информации.

И сегодня в копилку знаний упала еще одна деталь. Этот мальчишка, похоже, разбирался и в медицине. У де Вержи возникло ощущение, что парень точно знал, чего хочет и как надлежит поступать. Одно только его требование взрезать рану, увеличивая ее в разы, чего стоит. Но профессор не придал этому значения, будучи обиженным. Княгиня и вовсе квохтала, как наседка. А вот он заметил.

К этому француза подталкивала обычная ревность. Он не собирался ни с кем делиться своим влиянием на цесаревича. А тот очень даже мог увлечься новым фаворитом. Николая притягивало все необычное. А стрелец был достаточно необычен.

Ну и Ирина. Гастон просто залюбовался этой женщиной. Именно что женщиной, а не великой княгиней или влиятельной особой. Этого, конечно, у нее не отнять. Но как она хороша. Проклятье, он никогда не встречал таких красавиц. Вот только шансов у него нет, и опять этот самый стрелец…

Не успела выпроводить племянника, как в гостиной появилась племянница. Елизавета Дмитриевна раскраснелась с мороза и все время обеспокоенно оглядывала помещение. Взгляд скользнул по де Вержи и задержался на бесчувственном Иване. Смешно, по-детски шмыгнула носом и тотчас вопросительно и в то же время растерянно посмотрела на тетушку.

С одной стороны, не спросишь. С другой — хочется знать, как обстоят дела у ее рыцаря. Именно ее! То, что он сейчас с тетушкой, ни о чем не говорит. Сомнений в том, кто именно является очередным любовником тети, у Лизы нет. Как не сомневается она и в том, что это просто ошибка и глупость. Что Ваня непременно прозреет и поймет, на ком именно должен остановить свой выбор. Разумеется, на ней, Елизавете. А вовсе не на тетке Ирине, которой, страшно подумать, сорок лет. Да она уже старуха!

— А вы что тут делаете? — обратилась Хованская к своим детям.

Лиза появилась в усадьбе не одна, а в сопровождении Семена и Глафиры. Оно и понятно. Все же, как ни крути, а это один из их домов. Хм. Ну и некое оправдание их пребыванию здесь.

— Сема предложил заехать сюда за тобой, тетушка, — ответила Лиза.

Ага! А она о чем! Вполне резонное объяснение. Вот только кого ты решила обмануть, девочка?

— Это вы правильно сделали. Вот сейчас все вместе и поедем в Москву. Не раздевайтесь. — Это уже к детям. — Мы уезжаем, — проигнорировав плохо скрываемое осуждение в глазах царевны, распорядилась Ирина.

Так ничего и не понявший Николай уже был на улице и даже выезжал со двора. С Гастоном все относительно в порядке. Он в надежных руках лучшего врача Москвы. Цесаревича же ждет Преображенское, его вотчина и колыбель будущей империи. Именно так и никак иначе!