Стрела и солнце

— Приглядывайся, слушай, запоминай, — приказал солдату хилиарх. И Филл приглядывался, слушал, запоминал. Вчера, например, он подслушал беседу торговцев, привезших из Кеп кто маринованную сельдь, кто зерно, кто шерстяную пряжу.

— Говорят, моряки из Киммерия заметили в проливе самого Драконта, — доверительно сообщил приятелям продавец рыбы. — Он с двумя или тремя головорезами плыл в ладье на юг.

— Да? А мне сказали, будто пират высадился под Казекой, — усомнился хлеботорговец.

— Феодосийцы твердят, разбойник показывался у них в заливе, — отозвался тот, кто хотел заработать на пряже. — Уж не в Херсонес ли направился Драконт?

— Все это вранье! Где Киммерий, где Казека, а где Феодосия? Не может один человек, хоть он и сам Драконт, находиться сразу в трех местах.

— В том-то и дело, что пирата видели в разное время. Откуда он взялся? Неспроста Драконт снова объявился у наших берегов. Что-то задумал проклятый грабитель.

— Ну, нам-то чего бояться? Драконт ведь не трогает боспорян.

— Да! Да! Это сущая правда. А почему? А? Почему Драконт столь доброжелателен к нам? Нападает на суда ольвеополитов, понтийцев, херсонеситов — особенно херсонеситов не любит, — ни эллину, ни варвару не дает прохода, а Боспор обходит стороной. Почему?

— Пусть тронет! Асандр живо до него доберется. Не таких молодцов царь выловил на Меотийском озере.

— Э, ты брось это! Ты думаешь, Полемон, царь Понта, слабей Асандра? Ничуть не слабей. А поймать Драконта не может. Почему? — Видимо, рыботорговцу не терпелось похвастать своей осведомленностью.

— Ну, заладил: почему, почему! Растолкуй, если знаешь.

— Рассказывают, — купец понизил голос, — будто у Драконта с царем договор: за то, что пират не грабит боспорские корабли, Асандр позволяет ему прятаться в лиманах Меотиды. Да и вообще, говорят, они старые друзья — Асандр и Драконт. Потому-то Драконта до сих пор не могут изловить, хотя за ним охотятся Херсонес, Ольвия, Византии, Синопа, Диоскуриада. Каково? — закончил рыботорговец торжествующе.

— Молчи, болтун! — зашипел продавец зерна, заметив, что их подслушивают. — Чего ты плетешь?

Сообщение Филла встревожило Скрибония.

Драконт?

Нет ли связи между ночной прогулкой Поликрата и появлением знаменитого пирата у берегов Тавриды? Если то, о чем говорили купцы, правда, и Асандр действительно находится в договорных отношениях с Драконтом, то не собираются ли во дворце устранить Скрибония с помощью морских разбойников.

Плохо. Очень плохо, что Скрибоний слишком мало знает о Драконте, хотя тот и знаменит и все такое. Бывает, слава человека — одно, а сам человек — совсем другое. Надо расспросить сведущих людей. Может, удастся выведать что-нибудь путное. Но… вряд ли. Сколько ни приходилось Скрибонию раньше слышать разговоров о Драконте, все топтались вокруг да около. Никто не знал достоверно, кто же такой Драконт, откуда он явился. Пират. Убийца. Грабитель… Тьфу! Кто в нашем веке не грабитель? Все мы пираты.

Однако что же затевает все-таки царь? Может, Скрибоний волнуется напрасно, замыслы Асандра вовсе не задевают его? Нужно разобраться.

— Следи! — приказал он Филлу свирепо. — Присматривайся к каждому, кто покажется не внушающим доверия. Возможно, — хилиарх перешел на шепот, — в Пантикапей заявится на днях сам Драконт. Я тоже буду спускаться в гавань. Найдешь у Гиппонакта. Заметишь подозрительное — беги ко мне. Ясно? Проваливай.

Филл чрезвычайно гордился собой.

Наемник, чужак в любой стране, он бродил по свету, переходя от хозяина к хозяину. Растеряв в бесконечных скитаниях и не всегда благородных приключениях остатка совести, он руководствовался при сделках одним простым и прямым, как нож, условием: кто больше даст.

Скрибоний, суровую привязанность которого Филл приобрел благодаря мелким доносам на товарищей-солдат, платил хорошо, и соглядатай был доволен жизнью. Благословение олимпийцам! Или любому другому богу. Осведомитель мечтал накопить добрую сумму и уехать домой, хотя едва ли помнил, где находится родина.

Начальник тоже высоко ценил услужливого солдата. Он боялся довериться кому-нибудь, кроме Филла. Напрасно Асандру казалось, будто наемники готовы пойти по первому слову Скрибония в огонь и воду. Средь этого сброда сплошь и рядом встречались пройдохи, чьих клыков страшился сам хилиарх.

Наставив Филла, тысячник отдал кое-какие распоряжения младшим командирам и, хромая и постукивая наконечником палки по мостовой, самолично отправился к морю. Позади следовали два десятка ко всему безучастных солдат. С некоторых пор Скрибоний боялся ходить без сильной охраны.

Испросив разрешение у эмпориона — начальника гавани Гиппонакта, — он занял одну из служебных комнат таможни, поудобней устроился на грубой скамье и отдался терпеливому ожиданию.

Но первый день охоты ничего не принес. Схватили, правда, двух-трех подозрительного вида оборванцев, однако те оказались самыми обыкновенными бродягами. А Скрибоний ждал Драконта.