Стрела Габинчи

– В ночь пойдем на охоту, – сказал Клаус, освобождая Гизеллу от беседы с непрошеным гостем.

– Вот как? На вилы брать будете или яму копать?

– Ни то, ни другое. Умственно работать будем.

– Как-как?

– Умственно.

Клаус взял с блюда кусок поджаренной рыбы и стал есть, не обращая внимания на ошеломленное лицо Гектора.

– Ну ладно, завтра взгляну на ваш улов, а пока… – Гектор поднялся. – Ну-ка, хозяйка, выйдем.

– Зачем это? – удивилась Гизелла.

– А… за пикшу сторгуемся… Два мешка продашь?

– Куда тебе пикша, своей мало?

– Мало. Поросенка куплю, а кормить пока нечем.

– Ну хорошо, – неохотно согласилась Гизелла и вышла в коридор вслед за навязчивым соседом.

Тот плотно притворил дверь и для верности придавил спиной.

– Что же ты делаешь, Гизелла? Староста для тебя не человек, а мальчишек заезжих привечаешь?

– Да как же я привечаю?

– Не знаю как, должно быть, очень интересно… Щеки-то до сих пор горят, стол ломится и скатерки новые.

– Салфетки, – поправила Гизелла.

– Салфетки, – согласился Гектор. – А мне говорила – старая баба, уже и думать о том забыла. Где правда, Гизелла? Где правда?!

Хозяйка не ответила. Наконец, пересилив волнение, сказала:

– Уходи, Гектор…

И тот ушел, тяжело вздыхая. Перечить ей он не мог.

42

На фоне отдаленного шума порогов раздавались редкие вскрики куликов, сновавших на закате по илистым откосам берега.

Клаус сидел на поваленном дереве и краем глаза следил за черным зевом пещеры. Хоть и не стемнело еще, но кто его знает? Словам Роя и Гектора у него веры не было. Клаус чувствовал их неприязнь и догадывался о ее причине, однако никакой вины за собой не чувствовал.

Под берегом ударила рыба, речные хищники разминались перед ночной охотой. Рядом пронеслась чайка и, пискнув, ринулась вниз – к реке. Клаус представил себе ее падение, и у него захватило дух.

Треща сучьями, поднялся со своей позиции Ригард и стал выбираться на тропу. Заметив его, Клаус вздохнул. Он еще и сам не знал, как все сложится, а Ригард мучил его пустыми расспросами, хотя ему и достался не самый трудный пост – сиди да смотри.

– Клаус!

– Ну?

– Мне кажется, веревка натянута слишком низко…

– Почему низко?

– Ну прикинь сам, если она с тебя ростом, то и колени там же, где у тебя.

– Не обязательно. Она свинья, а я человек.

– Она ведь на тебя карьером пойдет, правильно? Может перепрыгнуть и не споткнуться…

Клаус засомневался. А вдруг Ригард прав? Вся хитрость заключалась в том, чтобы привлечь внимание монстра и заставить его побежать на стоящего на краю обрыва Клауса. Потом свинья споткнется о натянутую между деревьями веревку и свалится в реку.

– Хорошо, давай поднимем выше, только больше с позиции не выходи, понял?

– Да все я понял, меня лишь из-за веревки этой беспокойство мучило.

– Точи свой нож для успокоения.

– Я его так наточил, что бриться можно.

– Обо что наточил?

– Сначала камнем, а потом о бересту вывел…

Клаус поднялся с бревна и, подойдя к веревке, проверил, как она натянута. Оказалось, что она ослабла, должно быть из-за сырого воздуха.

– Ничего, сейчас перетянем, и даже лучше получится, – сказал он себе и принялся перевязывать снасть.

– Чего ты там бурчишь?

– Это я не тебе, это я между прочим, – ответил Клаус, поднимая веревку на полфута. – Смотри, так нормально?

– В самый раз, теперь не уйдет!

– А то.

Вскоре дело было сделано. Клаус вернулся на место, а Ригард ушел к себе в терновник.

Солнце быстро садилось, рыба в реке стала плескаться чаще. На смену куликам прилетели сонюшки, серые беспокойные птицы, собиравшие спустившихся на землю мотыльков.

Сонюшки ничего не боялись и пару раз садились Клаусу на плечо, но стоило ему пошевелиться, перелетали на куст.

Когда тонкий край солнца исчез за горизонтом, все разом переменилось. Подул свежий ветер, наводя на реку частую рябь и заставляя птиц прятаться в кронах деревьев.

В низкой траве запищали мыши, над песчаником скользнула тень совы.

Краем глаза Клаус продолжал следить за пещерой, но постепенно им овладевала сонливость.

«Нельзя мне спать, никак нельзя», – приказал он себе и вдруг заметил на песчаной сыпи какое-то движение.

Это были два человеческих силуэта, двигавшихся по склону в направлении пещеры.

«Кто такие? Куда они, ведь почти ночь!»

Клаус вскочил с пенька, готовый предупредить незадачливых охотников. Но что-то удержало его, должно быть, какая-то неестественность их движений.

Незнакомцы принялись копать яму, двигаясь, словно куклы на часах ратуши.

«Неужто призраки?» – поразился Клаус, успев подумать о Ригарде – хорошо бы он не заметил. Но Ригард заметил и скоро приполз на четвереньках, взволнованный, со сбившимся дыханием.

– Клаус, дружочек! Ты видишь это?! Ты видишь этих призраков?!

– Каких призраков?

– Они копают для свиньи яму!

– Нет, – соврал Клаус, глядя, как погибшие охотники заново выдвигаются на песчаный склон, чтобы начать работу. – Иди на свое место, ведь свинья может выскочить в любой момент.

– Ты точно ничего не видишь? – рыдающим голосом спросил Ригард.

– Иди и не мешай мне.

Ригард уполз. Вышла яркая луна, а затем вдруг стало тихо.