Стрела Чингисхана

Такое сообщение не добавило настроения мурзе Арсланбекову. Первоначальная эйфория после уничтожения полковника Агададашева растворилась сразу после сообщения по радио, появились раздражение и беспокойство. А после нового предупреждения подполковника Асхатова эти чувства многократно усилились. Роберт Ильханович слышал кое-что о спецназе ГРУ. Один из его учеников, помнится, мечтал когда-то стать офицером спецназа ГРУ и готовил себя к этому. Но не сумел поступить в военное училище, как говорили, по национальному вопросу: выходец из Дагестана не мог рассчитывать на поступление. Дагестанцы плохо зарекомендовали себя в армии, и этой волной задело всех выходцев из Дагестана, может быть даже русских. В результате толковый парнишка, сам себя воспитавший в духе спецназа, спортивный, подготовленный, стал уголовником и сейчас где-то отбывает срок. Именно тогда директор школы стал интересоваться спецназом ГРУ и немало прочитал про военную разведку. Сейчас это вселяло в мурзу определенное беспокойство. Он не знал всех средств и методов, которые имеются в распоряжении спецназа ГРУ, но, продумывая ситуацию и ставя себя на место спецназовцев, не видел возможности своей поимки, если только сам не допустит ошибки и не попадется в ловко поставленную ему ловушку…

Ваап, как и обещал, вернулся в обеденное время. Посвежевший на ветру и отдохнувший дома. Казалось, даже щеки у него округлились.

– Присаживайся, – показал мурза на кусок бревна рядом со своим кострищем. – Принесите Ваапу чай, у него во рту пересохло.

Енали быстро принес большую кружку с чаем, добавив в него молока, несколько семян гвоздики и черный перец с солью. Пока Эбзеев маленькими глотками пил, Роберт Ильханович поинтересовался:

– Как дела дома?

– Спасибо, мурза. Все хорошо. Все довольны. Кстати, они, уходя, тоже смотрели на площадь. Там не было жертв среди мирных жителей, даже «Скорая помощь» только одна приехала, и та с полицейскими на крыльце возилась. Один сильно головой о колонну ударился, нос сломал, губы разбил. Жена возмущена таким обманом. Говорит, кто один раз обманет, тому уже во второй раз не поверят. Она тоже считает, что нужно сделать видеообращение.

– Нужно сделать… – подтвердил Роберт Ильханович.

– Я все купил. Теперь вы подготовьтесь.

– Что тут готовиться! Не на телевидении, где людям лицо пудрят. – Однажды, с десяток, наверное, лет назад, Роберту Ильхановичу довелось принимать участие в телевизионной передаче по проблемам образования в республике. С выступающими, перед тем как дать им слово перед камерой, работал специалист-визажист. Еще причесать себя Арсланбеков позволил, но вот пудрить и красить губы помадой не разрешил. Не мужское это дело. – Я уже все продумал, что сказать. Коротко и ясно, без рассусоливания. Нам ни к чему длинные речи. Не партийную программу выдвигаем, а контробвинения в ответ на обвинения. Покажи, что принес…

Ваап раскрыл пластиковый пакет и вытащил коробку. Внутри была трубка с большим экраном, который засветился после включения и разблокировки. Роберт Ильханович, зная только одну оперативную систему в компьютере, сам не решился попробовать работать со смартфоном и вернул коробку Эбзееву.

– В одном элементе и компьютер, и трубка, – объяснил Ваап то, что и так было понятно. – Кстати, еще высококлассные фотокамера и видеокамера. Не каждый фотоаппарат так снимает. Я уже опробовал. Качество отличное. Корейцы умеют делать хорошие вещи.

– Файлы легко удаляются? – спросил мурза.

– Без проблем.

– Сними для пробы наш лагерь и покажи мне.

Ваап встал и прошелся с трубкой по лагерю, снимая все подряд: и шалаши, и кострища, и людей с оружием и без. Потом принес смартфон мурзе, включил просмотр и передал трубку. Роберт Ильханович смотрел и удивлялся. Качество съемки было прекрасное, а качество показа еще лучше. На трубке изображение было даже более качественное, чем в самом современном телевизоре.

– Смотри, даже видно, что идет дождь со снегом. Хорошая техника. Удали… – вернул он смартфон Ваапу и поднялся.

– Готово. Удалил, – через три секунды сообщил Эбзеев.

– Отлично. Теперь пойдем место выберем, чтобы вид хороший был. Сначала сними общую панораму, чтобы было понятно, за какую красивую землю мы боремся. За свою землю, которая нашим предкам досталась, за нашу степь, за наши холмы. Мы хотим сами быть хозяевами на своей земле и чтобы нами не правили чужие люди. У них, на их землях, свои законы, свои понятия, свой менталитет. Пусть там живут по-своему. А мы у себя хотим жить по-своему, и пусть нам не указывают. Ты будешь снимать, я буду говорить. Пойдем место выберем повыше, чтобы хорошо и далеко было видно. Наверное, лучше с Красного холма. Он самый здесь высокий…

И, словно специально для съемки, прекратился вдруг дождь со снегом, расступились тучи и откуда-то сбоку выглянуло солнце, освещая землю косыми лучами. Небо было чрезвычайно красивым. В некоторых местах даже ярко-малиновым вперемешку с густо-серым, свинцовым. Это придавало ему величественный и красочный вид.

– Снимай, снимай это, пока не прошло… – потребовал мурза.