Стражи последнего неба

Да и как было не замолчать, если вдруг настала ночь, абсолютно черная, беззвездная, беспросветная и ужасно мокрая.

Ребятам показалось, что они не стоят, а висят в этом темном пространстве, и они боялись пошевелиться — вдруг впереди обрыв, и они все туда попадают.

Молчание затягивалось, кто-то уже шмыгал и хлюпал носом, как вдруг Ноа сказала:

— Ой, я и забыла! У меня ведь фонарик есть!

Все осторожно зашевелились, еще не зная, что они увидят, когда Ноа включит фонарик. Но хлюпанье прекратилось, и снова все смолкло. В этой тишине кто-то, видимо Ноа, тихонечко возился, и вдруг тьму прорезал яркий луч света. Ноа щелкнула переключателем, луч стал расти, освещая все большее пространство. Когда он достиг максимального размера, раздался коллективный вздох — вокруг не было ничего.

Исчезли кусты и деревья, исчезли цветы, мощеные дорожки, не стало запахов, умолкли птицы, да и самих птиц не было видно.

Сад исчез, все исчезло. Ребята стояли, а может быть, висели в воздухе, которого, впрочем, тоже не было, и чем они дышали, никто понять не мог. А может быть, они оказались в воде, но побултыхать в ней ногами не получалось… Всем стало страшно, хлюпанье носом возобновилось и затем перешло в откровенный плач, к которому присоединился еще один, а вскоре почти вся группа ревела в голос и скулила: «Мамочка, а-а-а-а».

Вдруг раздался решительный голос Ноа:

— Перестаньте реветь!

— Стра-ашно…

— Думаете, мне не страшно?! Тут везде вода, нужно плыть, а мы связаны. Утонуть можем. — При этих словах кто-то истерически вскрикнул.

Ноа не обратила внимания на этот вопль.

— Я предлагаю вот что, — продолжила она, — разворачиваться нельзя, упадем в воду, а там глубоко. Пусть Рон отвяжется, вернется на дорожку, может, там еще воды нет, сбегает в игровую и принесет нам крылья.

— Ур-ра! — завопил кто-то. — Рон, отвязывайся, беги быстро!

— А если там тоже вода и темно? — опасливо спросил Рон.

— Тогда вернешься к нам, придумаем что-нибудь еще.

Послышалось сопение — Рон пытался развязать узел.

Возился он довольно долго, на жалобные просьбы поторопиться отвечал флегматично, что узел намок и не хочет развязываться. Но вот веревка провисла, стало слышно, как тихо плещется вода, и наступили жуткие минуты ожидания.

Ребятам казалось, что это длится уже целую вечность. Руки и ноги затекли, страх сжимал сердце, а Рон все не появлялся.

— Он, наверное, утонул, — зарыдала Кораль, самая маленькая в группе. — Мы тоже утонем!

— Ни за что! — решительно ответила Ноа. — Рон не такой человек, чтобы утонуть. Он вернется, не плачь. Никто не утонет. Не плачь, Рон поможет нам, вот увидишь.

Малышка притихла. Снова наступила тишина, противнее которой нет на свете — тишина безнадежного ожидания.

Ноа понимала, что долго им не продержаться. Она ждала очередного взрыва отчаяния, но, на удивление, все держались. Только Кораль как вцепилась в ее руку, так и не отпускала, и Ноа чувствовала, что та дрожит мелкой дрожью.

Вдруг кто-то сказал:

— Тихо!

Все и так молчали, только вода опять стала плескаться так же, как когда уходил Рон.

— Вы где? — раздался его голос. Ноа опять включила фонарик, и все увидели Рона, нагруженного сумками, пакетами и мешками.

— Ур-ра! — опять завопили все. — Рон, Рончик пришел, ур-р-ра, молодец!

— Я тут вам поесть принес, — сказал смущенный таким приемом Рон, — сок вот еще, фонарики… — Он раздавал ребятам пакеты с питательной смесью и фонари в непромокаемых футлярах. — Ешьте, а то до ужина долго еще.

— А это что? — удивился Арик, указывая на что-то длинное, вроде палки.

— Это я подумал, — Рон опять смутился, — я подумал, что, может быть, эта вода из бассейна утекла. Я не успел посмотреть: меня Дан чуть не поймал, я от него в ежевике спрятался, поцарапался весь.

— А там, — голос Кораль дрожал, — там тоже темно и вода?

— Нет, нормально. Жарко там.

— Хорошо, но что это у тебя — длинное? При чем здесь бассейн? — Арик всегда был самым методичным из класса.

— Это копатель. Я его у садовника стянул.

— Зачем?!

— А вы сейчас все фонарики включите, крылья наденете, будете летать и вниз светить, а я попробую канаву сделать, чтобы вода ушла. Мы с папой всегда так на пляже играем: роем канаву и ямку, чтобы вода из моря текла. Вдруг вода убежит и светло станет?

Ребятам понравилась идея Рона, и они принялись лихорадочно развязывать узлы на веревке и надевать крылья. Наконец Рон остался внизу один. Остальные порхали над ним бабочками и внимательно следили, как он включает копатель и направляет его в нужную сторону.

Как ни странно, но вода с журчанием устремилась в канаву и потекла прочь от ребят. А вскоре ребята увидели, что Рон стоит на мокрой темной земле и топает по ней босой ногой, как бы проверяя ее прочность.

Через несколько минут все уже неслись по саду — в переплетении горячих солнечных пятен и танцующих теней, которые отбрасывали листья и ветки деревьев, колышущихся от слабого ветра.

Бежали и думали, что надо бы еще разок за тот куст странный заглянуть — проверить, что там и как.

Приближалось время ужина.

2