Стража! Стража!

— Да нет, я говорю об утенке, воспитанном среди цыплят. Хорошо известный феномен курятника. В итоге птенец обнаруживает, что чертовски хорошо умеет клевать, но даже близко не представляет, что такое плавать. — Король вежливо слушал. Сельскохозяйственную тему нельзя назвать близкой уму гнома. — Но стоит отослать его туда, где живут другие утята… Дайте ему намочить лапки, и больше он за курочками бегать не станет. И дело в шляпе.

Лосняга гордо обозрел окрестности. Видно было, что он порядком доволен собой.

Когда вы большую часть жизни проводите под землей, у вас вырабатывается очень буквальный образ мысли. Гномы в своей речи никогда не прибегают к метафорам и тому подобным ненужным украшательствам. Камни тверды, а темнота темна. Начни забивать голову всякими сравнениями, и мигом наживешь себе неприятности — вот основной девиз гномов. Но после двухсот лет общения с людьми у короля выработалась способность включать в своем мозгу нечто вроде скрипучей подсобной извилины, в задачу которой входило понимание этих странных существ.

— Шляпы у нас как-то не в ходу. Больше каски, — указал он, тщательно подбирая слова.

— Шляпа, каска — какая разница.

Воцарилась пауза, за время которой король тщательно проанализировал последнее высказывание.

— Ты хочешь сказать, — взвешивая каждое слово, проговорил он, — что, поскольку я всегда работаю в каске, мы должны отослать Моркоу, и там, среди людей, он станет уткой?

— Он отличный паренек. Масса возможностей открываются перед таким большим, сильным парнем, как он.

— Я слышал, некоторые гномы находят себе работу в Большом Городе, — в голосе короля звучала некоторая неуверенность. — И оттуда они посылают деньги своим семьям, что очень похвально и правильно.

— Ну вот. Подыщите ему там какую-нибудь работенку… — Лосняга прервался в ожидании прилива вдохновения. — Например, пусть он станет стражником или кем-то в этом роде. Мой прапрадедушка служил в Городской Страже. Для здорового парня — самое то работенка, говаривал мой дедушка.

— А что такое Городская Стража? — осведомился король.

— О, — откликнулся Лосняга, и в голосе его зазвучали мечтательные нотки, словно он вспоминал о чем-то смутном и отдаленном, — такой тон характерен для человека, чья семья на протяжении последних трех поколений дальше чем на двадцать миль от дома не выбиралась. — Стражники следят за тем, чтобы люди соблюдали законы и делали то, что им велят.

— Весьма полезное занятие, — одобрил король. Такую работу он понимал и ценил, поскольку именно он отдавал все приказы среди гномов.

— Разумеется, первого встречного-поперечного туда не примут, — продолжил Лосняга, углубляясь в пласты воспоминаний.

— Уж я думаю. Работа ведь очень важная. Я напишу их королю.

— Да нету у них короля, — ответил Лосняга. — Там какой-то тип всем распоряжается.

Король гномов принял это сообщение с воистину королевским спокойствием. Очередные человеческие выкрутасы — король, он и есть король, как еще назвать человека, который всем распоряжается? Люди вечно что-нибудь придумают.

Моркоу принял новость достаточно спокойно — точно так же, как он реагировал на распоряжение заново открыть ствол номер 4 или обстругать бревна для крепежа. Все гномы по своей природе исполнительные, серьезные, законопослушные и глубокомысленные люди; их единственный крохотный недостаток сводится к дурной манере: опрокинув стаканчик, кидаться на неприятеля с диким воплем «А-аааааарх-хх!» и отрубать ему ноги по колено. И Моркоу не видел никаких причин вести себя иначе. Он отправится в этот город — город, странная, наверное, штуковина — и станет там человеком.

В стражу принимают только самых лучших, объяснял Лосняга. Стражник должен быть умелым воином, а также чистым в своих помыслах, словах и деяниях. Из бездонных глубин своего наследственного сборника легенд старик извлекал все новые захватывающие повествования о погонях по крышам при лунном свете и поражающих воображение схватках с негодяями — разумеется, все эти схватки, несмотря на существенное неравенство в силах, неизменно заканчивались победой его прапрадедушки.

Моркоу оставалось только признать, что такая жизнь гораздо заманчивее шахтерского труда.

По некотором размышлении, король написал управляющему Анк-Морпорка, почтительно осведомляясь, можно ли рассмотреть Моркоу как возможного кандидата на место среди лучших людей города.

Письма на руднике писались нечасто. Работа замерла, и весь клан собрался вокруг, в почтительном молчании взирая, как перо короля скрипит по пергаменту. Королевскую тетушку послали к Лосняге с преогромными извинениями и просьбой, не изыщет ли он возможность одолжить им чуточку воска. Королевскую сестру послали в долину, в деревню — спросить у госпожи Чесногк, местной ведьмы, как правильно пишется слово «рекомендация».

Протекли месяцы.