Стража! Стража!

— Прочисти уши и слушай, что тебе толкует Верховный Старший Наставник, — вставил брат Сторожевая Башня, яростно сверкнув взором на заблудшего брата.

— Да я целую ночь не спал, наказывая эти кадила, — обиженно пробормотал брат Туговотс.

— Продолжайте, о Верховный Старший Наставник, — почтительно произнес брат Сторожевая Башня.

— Хорошо, в таком случае я продолжу, — кивнул Наставник. — Сегодня вечером мы еще раз поэкспериментируем с вызовом дракона. Полагаю, вы достали подходящее сырье, братья?

— …Тер их, тер, и никакой тебе благодарности…

— Все в порядке, Верховный Старший Наставник, — заверил брат Сторожевая Башня.

На этот раз, признал Верховный Старший Наставник, улов был несколько лучше. Братья, безусловно, постарались. Особо Наставник отметил светящуюся магическую вывеску — какие-то горожане, подумал Наставник, наверняка сейчас радуются исчезновению этой яркой хреновины, которая вечно шипела и не давала по ночам спать. В данный момент буква «И» была призрачно-розового цвета и периодически мерцала.

— Это я ее добыл, — горделиво заявил брат Сторожевая Башня. — Они думали, я вроде как чиню ее, но я взял отвертку и…

— Да, да, отличная работа, — похвалил Верховный Старший Наставник. — Инициатива налицо.

— Благодарю, Верховный Старший Наставник, — просиял брат Сторожевая Башня.

— …Все костяшки стер до мяса, все красные, даже потрескались. Да и мои три доллара, они ведь тоже пропали, а никто даже и не поблагодарит…

— А теперь, — провозгласил Верховный Старший Наставник, беря в руки книгу, — приступим. Брат Туговотс, пожалуйста, заткнись, а?

В каждом городе множественной вселенной имеется район, напоминающий анк-морпоркские Тени. Как правило, это самый старый район, улочки и закоулки которого верно следуют изначальным путям бредущих на водопой средневековых коров, а их названия звучат как Убойный тупик, Трущобный переулок, Ухайдачная аллея…

Большая часть Анк-Морпорка устроена именно так. Но Тени переплюнули все прочие кварталы, став чем-то вроде черной дыры взращенного на жирном навозе беззакония. Скажем проще: даже преступники боялись ходить по этим улицам. Что касается Городской Стражи, то ее нога и вовсе на них не ступала.

Но в данный момент ее нога случайно на них ступила. Правда, не очень уверенно. Ночка выдалась нелегкая, и стражники успокаивали нервы. До Теней они добрались настолько спокойными, что, пересчитав друг друга, дружно решили, что такой толпе ничто не угрожает.

Капитан Ваймс вернул бутылку сержанту.

— Стыд-д-… — он поразмыслил, — … дись, — договорил он. — П-пить на глазах у ст… стр… стршего афцера.

Сержант сделал попытку ответить, но сумел выдавить лишь серию икающих «ткт-чно».

— Пр… примм… примми н-сбя команадование, — отдал приказ капитан Ваймс, отскакивая от стенки. Он смерил наглую кладку испепеляющим взором. — Эта стена оскорбила меня, — объявил он. — Ха! Думаш, такая прочная, да? Слуш, я служитель этого, ну этого, как его… Закона, я зставлютбяпнять, мы никогда не спускаем… не пускаем… не отпускаем…

Он медленно заморгал.

— Чего мы никогда не спускаем, с-ржант? — решил уточнить он.

— Воров с лестницы? — пришел на помощь Колон.

— Нет, нет, нет. Другая вещь. Лана, забудь. Короче, мы никогда не спускаем этих… этих… этих штук никому.

По его сознанию рысью неслись неясные образы. К примеру, был среди них образ комнаты, полной преступных типов, людей, которые насмехались над ним, людей, само существование которых в течение многих лет было для него оскорблением и издевательством, но сейчас все они валялись на полу и стонали. Он сам не совсем понимал, как все это произошло, но некая почти забытая часть капитана Ночной Стражи, молодой Ваймс в ярких сверкающих латах и с большими надеждами, тот самый Ваймс, который, как он считал, давно утонул в алкоголе, внезапно пробудился к жизни и поднял голову.

— Ск… скз… скзать тебе кое-что, сржант? — разразился он.

— Сэр?

Вся четверка мягко отпружинила от очередной стены и начала следующий тур своего крабообразного вальса по переулку.

— Эт’ город. Эт’ город. Эт’ город, сржант. Этот город — это, ну, того… Женщина, сржант. Вот так-то. Женщина, сржант. Древняя, пьяная в доску, потасканная красавица, сржант. Красотавкоторуювлюбляешься, а потом, потом, потом онадаеттебепинкавзубы… Или в гортань.

— Как это женщина? — уставился на него Колон.

Истекающее потом лицо сержанта все перекосилось от мозгового усилия.

— Это ж восемь миль в ширину, сэр. Еще и река. Много всего, домов и всякого другого, сэр, — справедливо заметил он.

— Э. Э. Э. — Ваймс помахал дрожащим пальцем перед носом у сержанта. — Никогда, никогда, никогда не утврждал, что это маленькая женщина. Честно, ведь не говорил же?

Он помахал бутылкой. Пена его мыслей взорвалась еще одной неизвестно откуда взявшейся мыслью.