Страж перевала

И вот тут-то я споткнулась на ровном месте. Почему это раньше не показалось мне странным? Он же сам говорил, что двери были целы, лишь обгорели, а сверху обрушился замок. Положим, камни убрали горномогучие, но… как Раве попал в сами подвалы? Туда ведь нельзя было войти так просто, ход открывался только хозяевам замка и тем, кого они приводили с собой! Не слишком удобно, конечно, зато надежно…

Сами-то двери горномогучие могли выломать, первые, деревянные. Но вот внутренние, из металла, им пришлось бы выколупывать из толщи скалы: никто не понимал, как древние мастера устроили такой вход и такие запоры, но пользоваться ими это не мешало. Может быть, после гибели моих родителей рухнула и эта защита? А если так, правду ли сказал Раве?

Впрочем, какой ему смысл лгать? Всю казну разом было бы невозможно вывезти, это во-первых, а во-вторых, неужто бы Гарт Гартараг не сказал мне об этом?

Поутру нужно будет сходить туда, посмотреть, как это выглядит со стороны, решила я. И, как вернется Гарт, расспросить его подробнее – старого Раве-то уже не спросишь…

Я обошла расчищенную площадку, вспоминая: вот тут были службы, а вот и огромный, с лошадь высотой, валун, который невесть зачем лежал посреди двора и очень мешал, но почему-то убрать его никогда не доходили руки. Казалось бы, чего проще – попроси любого горномогучего, они частые гости в замке, он легко унесет камень прочь… ан нет. Валун лежал там чуть ли не испокон веков, яблоня рядом с ним помнила еще детство моего деда, отец тоже лазал на нее, а потом и я, а вот теперь не было ни их, ни дерева, а камень остался на прежнем месте. Странное дело, при взгляде на него мне стало спокойнее, я даже подошла поближе и погладила отполированную веками непогоды гладкую макушку валуна. Когда-то я любила забираться на него: нагретый солнцем камень подолгу хранил тепло, и здорово было, растянувшись на нем, немножко побездельничать…

Дальше я не пошла: там были колодцы, а ухнуть в них приятного мало. Возможно, горномогучие прикрыли их, а вдруг нет? Да и уходить слишком далеко от спутников не хотелось, хотя что могло мне угрожать?

Я постояла немного на месте, хотела уже вернуться и попробовать уснуть, как вдруг обнаружила, что отбрасываю две тени, а не одну, как прежде. Первая, та, которой я была обязана луне, оставалась пусть бледной, но четкой, а вот вторая казалась зыбкой и расплывчатой и подрагивала, будто… будто за спиной у меня кто-то развел костер. Но там никого не могло быть, да и шум я бы услышала, а прежде меня чутконосый! Но тот – я видела – как лежал возле Ривона, так и не двигался с места, только ушами пошевеливал.

Медленно-медленно, стараясь не делать резких движений, я повернулась, и…

Он был там, позади меня. Огромный, как… я даже не могла подобрать сравнения, да и не до того мне было! Объятая пламенем голова нависла надо мной, и я никак не могла разобрать, кого же напоминает это существо, да и рассмотреть его толком никак не получалось – оно постоянно менялось. И только глаза оставались прежними, те самые глаза, что я видела во сне, огненные, только на этот раз не зовущие, а настороженные и даже почему-то испуганные. Хотя, быть может, мне просто показалось? Какие чувства можно рассмотреть в озерцах расплавленного золота?

– Это ты? – шепотом спросила я, боясь спугнуть его. – Ты страж?

Существо не ответило, но мне показалось, будто во взгляде его застыл невысказанный вопрос.

– Я Альена Сайтор, – сказала я, глядя вверх, в глаза диковинного создания. – А ты страж перевала, верно? Это ты звал меня тогда, несколько лет назад, но так и не дозвался? Я не могла тогда прийти, потому что…

Зря я протянула руку – страж отпрянул, как, бывает, собаки шарахаются, увидев в руке камень или палку, и совсем по-кошачьи встопорщил огненную гриву.

– Я не могла прийти, – повторила я, понимая уже, что он мне не поверит. А как его убедишь?

Стоило шагнуть вперед – и страж ускользал. Я не могла понять, как он передвигается, есть ли у него вообще конечности, целиком ли он показался мне… да что я глупости говорю, конечно же, нет! Настоящее его тело неимоверно велико, а то, что я могу увидеть на поверхности земли – лишь малая его часть, все равно как… матерчатая кукла из тех, которые надевают на руку, пришло мне в голову. Только тут не человек за ширмой, а гигантский страж где-то под горами…

Вскоре я поняла, что пытаться настичь его – все равно что ловить солнечный луч: даже если схватишь, он скользнет сквозь пальцы и был таков! А что еще я могу сделать, мне было невдомек. Вот он, страж, вот я, а дальше что? Он знает меня: если уж звери меня признали, то он-то уж точно, отец должен был познакомить нас, когда я родилась… Я этого не помню, конечно, но как же иначе?