Страж моего сердца

«Господи, прости меня!» Все это время Йен обвинял Шилес в том, что его принудили жениться. Обвинял ее в том, что она устроила это специально, по глупости не понимая, чем все может обернуться. У него даже в мыслях не было, что она оказалась в серьезной передряге.

Шилес прикрыла лицо руками.

— Я знала, как только ты увидишь шрам, я снова разонравлюсь тебе, — сказала она прерывистым шепотом.

— О Господи! Шил, как ты можешь говорить такое? — Йен развернул ее лицом к себе и прижал к груди. — Пожалуйста, скажи, что не считаешь меня настолько подлым.

Йен крепко прижимал ее к себе, целуя в волосы, пока плач не прекратился. Потом взял ее на руки и направился к лестнице.

Иногда, чтобы успокоить, одних слов не достаточно.

Глава 16

Голова Шилес покоилась на груди Йена, пока он нес ее вверх по лестнице. Шилес уже сама не понимала, чего хочет, но в его объятиях ей становилось уютно, как в гнездышке. Тем более что чувство защищенности сейчас для нее было важнее всего.

Он внес ее в спальню и захлопнул за собой дверь. Опустив на ноги возле кровати, Йен стянул с нее платье через голову и оставил стоять в одной рубашке. Она была слишком занята своими переживаниями, чтобы смущаться. Одной рукой удерживая ее, Йен быстро откинул одеяла другой, а затем уложил Шилес в постель.

С нежностью, удивительной для такого огромного мужчины, он убрал волосы с ее лица. Этот жест напомнил ей его отца, как утром того дня, когда их нашли спящими в лесу. Пейтон опустился на колени рядом с ней и стал говорить что-то ласковое, держа в своих огромных руках ее ладошки.

Несмотря на внешность закаленного в сражениях воина, Йен остался тем же добрым, нежным мальчишкой, каким был когда-то. Он бережно взял ее лицо в ладони и наклонился над ней. Шилес глубоко вздохнула, когда он поцелуем коснулся ее губ.

— Не пугайся, — тихо попросил он. — Я сейчас лягу к тебе.

С пересохшим от волнения ртом Шилес наблюдала, как Йен отстегнул меч и положил его рядом с кроватью, чтобы тот был под рукой. Это превратилось в укоренившуюся привычку, но от нее стало спокойнее на душе. Никто не войдет в дверь, пока Йен находится здесь.

Шилес смотрела, как он снимает сапоги, за ними — носки, потом разматывает шотландку и кидает ее на пол. Теперь он стоял в одной рубашке, которая спускалась до бедер. Она посмотрела на его мускулистые ноги, которые совсем не походили на ноги того мальчишки, потом перевела взгляд на его лицо. Йен и в юности был хорош, но теперь вырос в такого красивого мужчину, что захватывало дух.

Когда он встретился с ней взглядом, отчего его глаза потемнели, внутри у нее все замерло. Пусть в основе его отношения к ней лежала жалость, она все равно не могла не откликнуться на его желание. Желание, жалость, долг. Если только эти чувства привели его к ней в постель, чтобы скрепить их брак, он не будет счастлив с ней. Во всяком случае, не долго.

Шилес прерывисто вздохнула, когда Йен расстегнул рубашку. Он постоял немного, опустив руки вдоль тела.

Все-таки он не хочет ее. Шрамы чересчур отвратительны!

— В этот раз я не стану лишать тебя невинности, поскольку ты слишком расстроена, — сказал он. — А мне хочется, чтобы ты отдалась мне с открытым сердцем и ясным умом.

Кровать заходила ходуном, когда он лег рядом. Она не успела перевести дыхание, как Йен перекатился на нее. Тепло его тела и ощущение исходившей от него силы пронзили ее.

— Знаешь, чего мне хочется? — Его лицо оказалось так близко, что она ощущала его дыхание на своих губах. — Мне хочется, чтобы ты не сомневалась, что я хочу тебя. И я тебе это докажу.

Шилес сглотнула. Почему-то ей показалось, будто в его намерения входит раздеть ее целиком.

— Здесь слишком светло.

Больше ей ничего не удалось выдавить из себя.

— Это первый раз, когда мы разделись. Я хочу видеть, какая ты.

Первый раз! А что, будет и второй, после того, как он посмотрит на ее спину? На кухне он видел лишь начало шрама. Но даже если ему не будет дела до шрама, вдруг она разочарует его чем-нибудь еще?

— Ты такая же чудесная, как твое имя, Шилес. — Йен снова повторил его, мягко протянув «ш-ш». — Ты так шепелявила в детстве, когда у тебя выпали молочные зубы.

Ей казалось, что сейчас ее ничто не развеселит, но неожиданно для себя улыбнулась.

— У меня что-то не так с зубами?

— Нет, все так. Мне даже хочется испробовать на себе, как ты кусаешься.

— Ты шутишь?

Глядя ей прямо в глаза, Йен отрицательно покачал головой, и сердце у нее вдруг сбилось с ритма. Найдя ее руку, он осторожно прикусил подушечку большого пальца, и по телу Шилес побежали мурашки наслаждения.

Когда он прижался к ней губами, она поняла, что можно ни о чем не беспокоиться.

Теперь Йен непрестанно целовал ее, и ей стало казаться, будто она готова ко всему. Она была переполнена его близостью. Тяжесть его тела придавила ее к постели.

У него были теплые и мягкие губы. Шилес протянула вверх ладони, чтобы погладить его колючие щеки. Йен только тихо застонал. Потом его язык вошел в ее рот, и словно искра пробежала по ней. Сердце забилось слишком часто. И тут его теплые ладони легли ей на грудь.